Как дайверы "под землю" ходили.

Бранешты - Моровая - Бутучены, 2 февраля 2008.

...Изначально была Дубоссарская плотина и "очень много интересных людей", но дайверы - "секта" загадочная, на молитвы богу-Нептуну вовремя не "предъявляются". В результате, к часу "Ч" нас оказалось всего четверо, и разместились мы в поджаром, как будто сторонящемся земли из-за высокой подвески, джипе "Чероки". Дорога до Иванчи проходила в "тёплой и дружеской", с забегом на кефир и пиво в подвернувшийся по дороге магазинчик и заворотом к приватизированному Молдтелекомом пионерлагерю, где мы, польстившись на дымчатую слоёность ландшафта, впервые обнажили фотоаппараты. Но ключевую роль в экспедиции сыграло, очевидно, сохранившееся у ребят подсознательное желание опуститься "ПОД...", поэтому, за отсутствием поблизости "большой" воды, Макс с Андреем истово рвались под землю...

Даже не успев удивиться уверенному повороту в противоположную от Бутучен сторону (мы только-только въехали в Бранешты), я оказался на засыпанном снегом футбольном поле. Слева и справа к площадке примыкали топорщащиеся из полусгнившей листвы известняковые уступы. Очевидно, они играли роль холодильника, потому что больше в этот день мы устойчивого снега не видели. Притормозив у правой по курсу стены, а точнее, претендующей на будущность деревенской свалки траншеи, Макс выпростался из-за руля и, вооружив Андрюху пенкой, принялся "вербально" запихивать его в узкий лаз, стартующий меж ржавой бочкой с широким горлышком и оплывшим сугробом. Щель была настолько узкой и грязной, что я мигом распрощался с надеждой, что выберусь из этой передряги чистым. Потом мне стало гораздо легче: более стройный, чем я, Макс "нырять" в лисью нору не торопился. Андрюха, прижимая к животу верный "Кэнон", ужом ввинтился в щель. Из темноты полыхнули вспышки. Одна, вторая..

- Тут одна комната.Детишки штаб устроили! - казалось, глухо бурчала сама земля.

Наблюдая, как наш раскрасневшийся лицом и побелевший одеждой ужик "вывинчивался" на вольную волю, я мысленно поблагодарил осторожного Макса за "спасённую" ветровку. Может это он меня в известной роли Винни-Пуха испугался? Так "сэр" ничего с утреня не ел-с... Уже потирая руки, что мы едем обратно (читайте, очищая их от земли и глины, налипшей в процессе выкарабкивания из скользкой траншеи/мусорки), я тихонько вздохнул. Макс уверенно рулил вглубь миниатюрного ущельица. Справа мелькнул и исчез меж соломенными крышами чёрный зев известняковой выработки. У нас в Молдавии много таких - строительный камень царапают, где кому не лень. Выскользнувший из-за поворота Бранештский винзавод сразил наповал применением "прогрессивных зарубежных технологий": утыканные осколками битых бутылок заборы я до сих пор встречал только в "дружественной" Нигерии...

Слева от въезда на территорию виноварни явилось то, мимо чего дайверы проехать уж никак не могли. Две неправильной формы арки старых выработок, из одной из которых истекала самая настоящая речушка. Ну прямо "Зона" в видении Тарковского! Спешились. Вымазались. Подобрались. Шагнули во влажный сумрак. Интересное местечко. Сюда бы ближе к ночи, да в резиновых сапогах, да с цветными светофильтрами к вспышке... Ставим жирную галочку на будущее. Пока же остаётся довольствоваться эпизодической съёмкой, с тоскливой завистью всматриваясь в обводнённый от края до края, скрывающийся из поля зрения меандр подземного хода... Прыгая взад-вперёд через речку, просчитываюсь с усилием разбега и вляпываюсь в ил выше щиколотки. Мутная вода радостно льётся в многострадальные кроссовки. Ну кто ж знал, что будет столько воды? А вообще, сам виноват: вокруг сплошные дайверы, они, в отличии от меня-пешеходника, заиленные побережья за три метра диафрагмой чувствуют. Ладно, проехали...

Андрей "работает" подземную реку дольше всех. Ещё бы, у него объектив аж на 3 миллиметра широкоугольней и достаточно мощная внешняя вспышка. Макс шустро карабкается по деревьям, осматривает трещины, надписи на покрытой кавернами стене. Во имя умиротворения Наташи, тихонько попискивающей мужу о "недавнем мытье машины", тщательно обтираем ноги травой и снегом (путь от реки до белой-пребелой от известняковой пыли дороги лежит по влажной в кашу земле), грузимся согласно купленным билетам. Всё ещё едем вперёд. Когда заводской забор заканчивается, на его задворках обнаруживается полуразрушенный домик проходной и ворота очередной шахты по добыче ракушечника. "Широкий", гордо урча, вваливается в темноту. Десантируемся. Осматриваем многочисленные следы грузовиков, убегающие в сводчатую тьму. При всей запылённости, есть в этом туннеле какой-то шарм: уходить на свет не хочется.

Высота "проходки" метра три, на макушку не давит. Иду за Андреем пешком, сзади урчит на минимальных оборотах наш полноприводный "росинант". В тщетных попытках отснять явно выровненную ударами кирки стену оказываюсь в хвосте кавалькады. Даже не заметил, когда Наташа покинула уют кабины и присоединилась к нам. Идти сзади ничуть не менее прикольно, чем работать "Сусаниным". Пока Макс не топчет тормоз (а это приходится делать часто - туннель уже успел свернуть влево и, пару раз раздвоившись, снова направился вглубь земли), мы видим дымчатые перспективы. Серые стены ещё больше подчёркивают тёплую желтизну фар. Чёрный абрис кузова. Кисло-сладкий газовый выхлоп.

Наташа касается стены и, тихо взвизгнув, отдёргивает руку. Протягиваю пятерню и я. Очень странное ощущение: как будто коснулся влажной шкуры притаившегося в темноте зверя. Влага не течёт, а как-то скользит по пальцам. Всматриваюсь. Это "ни капельки" не влага, а холодная тонкая пыль, сплошняком покрывающая обосновавшийся на стенах мох. Фигассе размеры колонии... Только теперь обращаю внимание, что ощущение под ногами то же самое: на грани восприятия мешающая ходьбе упругая мягкость. Пыль. Много пыли. Не приведи желания сменить оптику... Удивительно - чрезмерной запылённости не ощущается, пыль на зубах не скрипит, но обувь и джинсы белым-белы выше лодыжек. Подземелье плавно забирает вверх.

По правой стене продолжает змеиться чёрный силовой кабель. Тишина настолько безбрежна, что звук двигателя её шумом не делает. То же и с темнотой: в направлении движения - два жёлтых конуса плюс маленькая искорка андрюхиного фонарика. За спиной и лёгкими красными всполохами тормозных фонарей - тотальная, непреодолимая, жёстко очерченная, обещающая что-то недоброе тьма. Нехочука в Морию без трижды продублированного факела ватт, этак, на полсотни... Причём каждому.

- Без фонарика я отсюда ни за что не выйду! - Наташу пробивает на те же мысли, - и мобилки здесь не работают...

В теории, со светом заблудиться невозможно: мы всё время выбираем самый широкий туннель, да ещё и с самыми свежими следами шин. Проверить, что ли, как это будет происходить в полной темноте? Велика тяга достигнуть конца тоннеля, но на каком-то из поворотов решаем вернуться. Мне, например, не даёт покоя толстая решётка на входе в шахту. Замочек там висел пусть китайский, но не из самых декоративных. Решит кто из местных пошутить, будем до самого понедельника шахтёрствовать. А сегодня - только суббота. Читал ведь у севастопольских "сталкеров": кто-то обязательно должен оставаться у входа в "подземелья"... Обратный путь также идём пешком. Не потому, что Максу жалко подвески (вообще, действительно, джипу и без нас неплохо по ухабам прыгается), а потому что хочется. Когда вдали-и-из-за-поворота появляется белый прямоугольник света, ему мигом прощается только сейчас бросившаяся в глаза асимметричность.

Достигнув поверхности, обмахиваю корпус фотоаппарата носовым платочком: "поседел" от пыли изрядно. Выбравшийся из-за руля Макс, в попытке скомпенсировать вынужденное сидение, грохочет в овраг, где обнаруживает ещё один штрек. К счастью самого стройного - Андрея - наглухо заваленный. Призом Максу становится старая керосиновая лампа, которую он моментально окрестил "шахтёрской". Долго, очень долго чистимся травкой: свинарник на ногах тот ещё. Бедный "Чероки" и автомойка... Сразу спускаться в Бутучены Андрей обзывает тривиальным. Катим по дороге в сторону Того Самого Днестра и Той Самой Плотины. Тестируем на проф. пригодность колодцы в полях. Хренушки: "козленочком станешь". Или не козлёночком. Но однозначно "рогатеньким".

И вот мы на лидирующей над Реутом высоте. Под ногами крутой, градусов под 60, идеально-ровный (каким вообще может быть отвал вездесущей известняковой крошки), склон. Мечта сноубордера. Конечно, если случится чудо, и в Молдавии выпадет снег. Андрей снимает "затяжную" панораму. Дабы не повторяться, пытаюсь сконцентрироваться на ржавых деталюшках стоящего рядом прицепа. Прекрасно слышу регот мужиков из стоящего рядом дома: "мэй, Иоане, смотри, что эти городские фотографируют"... Ну люблю, люблю я ржавые железки... Покупаем "Грильяж в шоколаде" и украинскую сгущёнку в сельпо села Машкауцы. Андрюха упоённо снимает россыпь "крокодильего деликатеса": в ассортименте целая полка классических, можно даже не побояться слова хрестоматийных, калош.

Водой затариваемся в не самом тривиальном и повсеместно принятом в Молдове агрегате. А ну-ка, вспомните, кто встречался с колодцем диаметром в уверенных два метра, где на общей оси (и цепи) закреплены два наборных деревянных ведра? Прямо фуникулёр, а не колодец! На ломаном молдавском опросив бабуцу на предмет "прорастания рожек" и получив в ответ "апэ бунэ", приступаем к: постижению новых технологий. Не, набрать воды у нас сразу ума хватило. Главное - вовремя цепь поправлять, чтобы внавал не перехлёстывалась. Вытянули ведро, а оно ж, зараза, на кромке не стоит! Второе ведро - тот ещё "дайвер", хочет глубже погрузиться. Стою как лох, держу ворот. Андрюха за бутылками к машине поскакал. Стою вот я, значит, и думаю: ну ведь натуральный лох. Серебристый... Не может быть, чтобы бабуца подобным образом корячилась!

Стал исследовать пристальней. И взаправду "тупко". Нечего мне в ТРИЗ соваться. Ну вот же он, кусочек цепи в четыре звена, гвозди "стопорные" по всему периметру ворота вбиты! Только вот "предохранитель" на другом конце колодца. Одному не дотянуться. Стою. Туплю. Фиксим ведро с подскочившим с бутылками Максом. Пытаюсь сфотать хозяйку заведения. Бабушка при виде камеры принимает стойку "смирно". Наверное, в юности на паспорт так учили фотографироваться... Переправившись через мост, объезжаем по грунтовке серию выработок - пресытились, больше андеграунда не хочется - и оказываемся в другом селе, Моровой.

Полосой в один двор протянувшаяся вдоль Реута Моровая полностью оправдывает русский корень названия. Каждый второй дом мёртв. Пустые подворья, покосившиеся ставни... невесело нынче обитается в заштатных деревушках. У последнего заброшенного дома, волею Наташи устраиваем экскурсию. Валяющиеся во дворе ворота. Качающаяся на последних гвоздях калитка. Ощерившаяся битым стеклом темнота окон. Вырезанная из журнала икона в простой деревянной раме сиротеет на подоконнике. Синий пластиковый мяч тулится к развалинам печи. Не так чтобы долго пообиталось домику - у самого конька краснеет 1958 год.

Андрей с Максом плотно исследуют сарай, в котором обнаруживается вход в глубокий подвал. Призом "индианам джонсам" становится пузатый кувшин из светлой глины с отбитой ручкой. Пятиминуткой позже всех хором пробивает на разговор о "хавчике". Надо ехать... Бутучены. Наружный осмотр "крестьянского дома-музея" на халяву недопустим. Называется, поднимитесь на горище, до церкви, там купите билеты, возвращайтесь, а там и осматривайтесь себе на здоровье. Прозрачный намёк на то, что ключики - вот они, а цена безбилетного посещения музея договорная, нам "непонятен". Вежливо улыбаемся. Грузимся. До свиданья.

Попытка Андрюхи снять стайку живописно одетых ребятишек вызывает неадекватную реакцию. Вопли, суматоха, круглые глазищи - как будто взвод хорьков в курятник зашвырнули. Андрей мстительно фотографирует лики солнца и луны на столбах подвернувшегося по дороге колодца. Это никуда не убежит.

- Солнце и луна - "типа работает 24х7" - улыбается Макс.

Минуем мост. Съезжаем на грунтовку. Считаем все и каждую канавы под "знаменитые" бутученские скалы. С лихого разворота закатывается на красивый зелёный пригорок, жестоко пробуксовываем и осторожно, чтобы не вляпаться глушителем в рассыпанные у берега каменюки, сползаем обратно, к реке. Уже более осторожными темпами подбираемся к никогда не порадующему взор "сухому водопаду".

Запаливаем газовую горелку. Жарим картошку. Строгаем мясо, колбасу, лимоны. Открываем рижские шпроты, кабачковую икру и хрусткие маринованные огурчики. Разливаем винорумское "Бренди для Леди" (да-да, именно "Brandy for Lady"). Ждём и не дожидаемся заката: капля жёлтого, три капли розового. Наташа, кутаясь в гагаузское одеяло из пахучей овечьей шерсти, дремлет на наклонной плоскости известняковой глыбы. Небо дарит Орион и Кассиопею. Когда в разговор вклинивается коньяк "Дойна", его девять звёздочек безвозвратно теряются в сияющем бессчётье Млечного пути.

Бесконечность валяния на пенках. Глоток немного резкого (после откровенно сладковатого бренди) коньяка. Заботливо окунутые в сахар ломтики лимона (спасибо Андрей!). Разговор мечется от дайвинга к туризму, и от туризма - к дайвингу. Хорошо, что на свете есть такое сказочное место - Тарханкут, где легко и непринуждённо переплетается первое и второе. Теплынь, покой, тишина, темнота, невесомые ласки ветра. А ведь сегодня - вечер встречи выпускников, то есть первая суббота февраля... Есть всё-таки и плюсы у бестолковой молдавской зимы! :-)

Фотографии Андрея Бенимецкого, организовавшего всё это чудо (третий раз спасибо!), "честно украдены" из высланного им е-майла. :-)))

10 февраля 2008.