День Двенадцатый.
Климаксы или С-негродуэт бредёт на Сокол.

Среда, 22.08.2001

В 6.00 пагубных проявлений слабительных свойств меганомской воды в племени все еще замечено не было. То ли это все были гнусные наветы изнеженных отдыхающих на ни в чем неповинный родник, то ли закаленные организмы "негритят" на второй неделе странствий уже так просто избытком солей не возьмешь даже и без привлечения тяжелой артиллерии - Имодиума.

Непоседа утром оповестил их, что в Симеиз он уже не хочет, а хочет продолжить "ежедневные пробежки и занятия спортом" в Планерском, посмотреть, чем там занимаются Кроки с Ясносолнышком, и, для разнообразия, он туда однажды пройденной дорогой не пойдет, а выдвинется пешком по берегу, через мыс Толстый (тюркский Мердюан-катмер, "ступенчатый слоистый обрыв", кстати, очень и очень красивый - фотографии Роутера просто потрясли), Солнечную Долину и Лисью бухту. Жаль, конечно, бесшабашной жизнерадостности Непоседы сиротеющим на глазах "негритятам" будет сильно не хватать, равно как и его забугорного чудо-примуса. Ну, в любом случае, до завершения этой сказки совсем недолго осталось, надо начинать потихоньку отвыкать друг от друга.

В 9 утра на роднике было вавилонское столпотворение - минут 20 племя ожидало возможности припасть к "источнику жизненной силы", поэтому к началу подъема собственно на мыс Меганом они приползли только к десяти часам. Одна радость - поднимались на гребень все еще по тенечку, как белые, но очень загорелые люди. Непоседику, конечно, было не так весело - под рюкзачком-то. В 10.20 "негритята" уже блаженствовали в тени свежевыбеленного маяка. Смотритель даже не поленился фундамент и контур заземления черной краской оттенить. И в центре всего этого монохромия 8-битным цветом сияла "пролетарская" дверь с китайским замком.

На обрыве над маяком запустили в эксплуатацию 5 ветряков - "нетрадиционные источники энергии", как сказали где-то по радио. Вот порадовался бы крестный отец отечественной 50-герцовой силовой сети Бонч-Бруевич, узнав об этом, он ведь еще до революции жаждал застроить пол-Крыма этими ветряными мельницами, ой, в смысле станциями. Тоже мне, Дон Кихот...

В 10.55, постояв обнявшись на обрыве, Звездочкин с Роутером попрощались с Непоседой, понаблюдали, как он удаляется вниз по склону, гонимый желанием обнаружить отмеченный на карте родник, и приступили к операции "Разлука с Меганомом". Первым пунктом программы была неожиданная встреча с Чифом и Цицероном, проводящих ознакомительную экскурсию вдоль обрывистых склонов Копсель-сырт ("задняя часть", ну в лучшем случае "спина" непереводимой на русский Копсели) и держащих курс на маяк. "Негритята" передали им Непоседин "привет-пока" и сообщили о родившихся предыдущей ночью безумных идеях насчет восхождения на Сокол. Цицерон сначала, было, призадумался, но потом победила солидарность, да и поспешный отказ Чифа был слишком уж обиженно-категоричен. Где уж Роутеру было их переубедить, когда Чиф с Цицероном, если уж не три пуда соли, то килограмм сырой гречки, разогретой на солнце, и всю наличную фасоль для борща достоверно съели. Еще и тушенку заменяли на хлеб у отдыхающих.

Приход на равнину наступил в 11.10.
Посещение Храма с прощальным буханьем на коленки состоялось в 11.30.
Последнее купание было открыто в 11.35.
Трудное и многопроходное вытаскивание себя из моря затянулось до 12.10.
Неохотное взваливание на плечи рюкзаков и выход из бухты подоспел к 12.15.

Дальше осталось только одно желание - не оказаться размазанными жарой по камешкам, как вчерашний паштет по печенью. И поскорее дожить до "климакса" - так неожиданно романтично именовался в терминологии Звездочкина перегиб склона, после которого идти остается уже только вниз.

В 13.20 С-негродуэт (далее и до конца сезона существуют C-негродуэт - сокольий, М-негродуэт - меганомский, К-негродуэт - коктебельский и омни-МК-моноход, дефилирующий с рюкзаком между Меганомом и Коктебелем) уже купался, спустившись с мыса Рыбачьего, заживо поедая глазами трех обнаженных девушек, осуществлявших предобеденное омовение под пристальным призором трех одетых в исподнее молодых контролеров столь соблазнительного процесса.

14.00 Роутер с Звездочкином все еще пьют холодную минералку под тентом на пляже. Идти им никуда не хочется - и тут неплохо поят. Эх, где там сейчас водитель, Анатолий свет Петрович…

14.25 Два неучтенных километра от пляжа до трассы в сопровождении эскорта "Драконовых мух"(англ. "dragonfly", рус. - "стрекоза") все-таки пройдены. Причем пройдены даже с некоторым удовольствием - внутри организмов булькала все еще холодная минералка, на голубом полотнище неба кто-то из сердобольных богов позабыл длинное перистое облако, как раз такое, чтобы всю дорогу идти если уж не в глухой тени, то в такой, которую обеспечивает стандартная маскировочная сетка военного образца.

Следующие 15 минут С-негродуэт неторопливо смаковал уже ставшую "охлажденной" минералку на автобусной остановке, недовольно косясь на увешанную сумками и баулами толпу "матрасников" явно отпугивающую весь проезжающий мимо малогабаритный транспорт. Звездочкин страдал по кефиру. Великий энтузиаст он этого дела, в смысле кефира. Роутер вторил ему плачем Ярославны по "классическому" Славутичу. Через дорогу, за нешироким полем, их пению, благоговейно замерев, внимал все тот же беспорядочный вечнострой, ничуть за прошедший год не изменившийся.

15.00 Ленч-уя желудки пирожками, C-негродуэт общался со словоохотливой бабуцей на судакской автостанции. Старушка попалась идейная, с обширнейшими познаниями в области гео-, топо- и гидрографии, не задумываясь послала их на… нет, на гору Ай-Георгий. Эта горка как раз напротив автостанции, если сидеть на самой длинной лавочке. А посещение ее "негритятам" было необходимо произвести для опроба "святой" водицы из родника, расположенного примерно на треть не доходя до вершины, где чуть пониже привершинных обрывов по диагонали проходит узкий язык зелени. Как раз где лесочек вверху заканчивается, родник и залегает.

*** Закладка на память - существует автобус Судак-Морское, через Веселое, из Судака выходит в 15.30.

15.55 С-негродуэт выехал в Новый Свет. Автобус ходит каждые полчаса, иногда под него мимикрируют безобидные маршрутки. При выезде из города, за знаком "Судак - всё", справа от дороги в Новый Свет, располагается КСС. Это так, на всякий случай, напоминание всем живущим. Минут через 25 езды автобус завершил вписание в поворот на добрых 300 градусов (он такой на всю дорогу один), огибая глубокую Шайтан-дере (балку Имени Дьявола), и Звездочкин, взваливший в этом эпизоде на свои хрупкие плечи ответственную долю Роутера, заторопился к выходу. Выйдя из автобуса, ех-Роутеру пришлось задрать голову, насколько позволял рюкзак, чтобы оценить, куда им сейчас предстояло "идти". Ну давайте, все-таки, чтобы не прослыть пессимистами, назовем это состояние "идти".

- Да по этой вот самой дороге девушки на Сокол ходят на каблуках !!! - интересно, кого это new-Роутер этой сентенцией пытался успокоить, ех-Роутера или себя самого?

16.20 Уж не зная, как там обещанные девушки ходят на каблуках, Роутер их как-то не углядел, но, приравнивая отсутствие каблуков к наличию рюкзака, он в последствии утверждал, что девушек ему стало жалко после первых двух десятков шагов. Поднявшись, цепляясь за хворые корешки еще метров на 50 и систематически съезжая обратно вместе с ручейками мелкого гравия, они зашвырнули рюкзаки под ближайшую сосенку и покарабкались дальше, уже "без тяжелых заменителей каблуков", но если вы думаете, что это C-негродуэт так уж и спасло, то - не совсем.

Выбравшись на седловину, к желтоватому останцу по имени "Чертов Палец # II"…(Палец # I, это, конечно же, всем известная Шайтан-кая на Карадаге; а # III - гора Балалы-кая, т.е. "палец, имеющий ребенка"(!!!), дислоцирующийся у Щебетовки).

…они подумали: - уж не птеродактиль ли это окаменевший Соколом притворился, суставчатые пальцы растопырив? Не особенно задумываясь о возможных последствиях, Роутеры немым голосованием избрали тропинку поукатанней и припустили наверх. И чего им не пошлось по кромке обрыва - никак не уразумеется. Короче говоря, это "припустили" (произносить с грузинской артикуляцией, примерно как Вахтанг ибн Кикабидзе сказал бы "Вай, чахохбили!") метров через 300 завершилось малопроходимыми дебрями, в которые уходила уже даже и не тропинка, а, как бы это поточнее выразить… давайте скажем, "укромный лаз для кабанов средней упитанности". То есть Роутер, вползая наверх, по этому "лазу" для Звездочкина, а для него самого все больше "пОлзу", неизменно цеплялся всеми выступающими частями организма и фотоаппарата за колючести, царапучести, игольчатости и шиповатости, в обилии произрастающие на протяжении всей выбранной ими стези. Ни за какие коврижки его не заставили бы спускаться по этому "шкуродеру".

Занятно, что эта "кабанья сокращенка", при внимательном изучении, оказалась посещаемой - на полпути, у полусгнившего ствола, где хоть можно было немножко разогнуться из "маршевой" позиции, то есть из асаны, описываемой русской буквой "Зю" (что по-гречески означает "Эта"), в позицию буквы "Гэ" ( на латынь переводить не требуется, в силу исконно русских корней этого самого "Гэ"), Роутер обнаружил дорогой футляр для очков, оброненный впопыхах предыдущими "кабанчиками", даже с благоухающим духами кружевным носовым платочком внутри. Звездочкин подарком был растроган, точнее не самим подарком, а тем пиететом, который Роутер должен был питать к его "оптическому прибору -1.5дптр. для наблюдения за звездами", чтобы сквозь град пота и толпу "кровавых мальчиков", всецело застилающих взор, заметить под кустом этот самый футляр.

Сокращенка, уж и не знамо что (кроме здоровья и срока жизни, разумеется) сокращающая, вывела С-негродуэт все туда же - на обрывы в сторону моря, формально говоря, на левое крыло Сокола. До вершины оставалось еще метров 200, они влачили их медленно и вкусно, упиваясь разворачивающимся под ногами пейзажем. Несмотря на окончательно нахмурившееся небо, видимость была в общем-то неплохая, хоть и почти черно-белая: Судак с микроминиатюрной, похожей на сделанную из папье-маше, крепостью, приземистый Алчак, Меганом с кишиневско-симферопольским М-негродуэтом, Лисья бухта с киевским омни-МК-моноходом, и Карадаг - зеленый купол Святой горы, Карагач, увенчанный Королем, Королевой и подобострастно склоненной Свитой. А где-то там, за ними, за невидимым отсюда многопещерным монстром Хоба-тепе, за Мертвым Городом, Очагами, за гигантским каменным стилетом хребта Лагорио, в вечернем Коктебеле резвились на водных мотоциклах и "бананасах" наш наиболее цивилизованный московский К-негродуэт - Кроки и Ясносолнышко.

Все это великолепие было весьма похоже на сказочный ковер, сотканный супругой Андрея-стрелка, который ходил по указу этого самого Царя "Туда, не знаю куда, искать то, не знаю что". Практически то же самое уже который год делали и "негритята", только "кабацкая теребень", выдумывающая какие бы еще занятные эксперименты над изнеженным тихой городской жизнью организмом совершить, у каждого была своя, внутренняя, обласканная, выпестованная, и, тоже, кстати, нешуточно пораженная садо-мазо-рюкзакизмом в самой опасной и заразной форме.

17.20 они "взошли на климакс" Сокола, к тригопункту (который, по мнению тюрков, доступен только птицам - вот она какая, вся из себя неприступная, эта Куш-кая, она же Сокол). Окрест крутилась еще пара-тройка ненормальных, сильно переживающих под раскаты пока еще далекого грома о неисповедимых путях спуска вниз. Было ветрено, неприятно прохладно, но открывавшийся окрест вид стоил того, чтобы жить - за острой кромкой обрыва, усеянной многочисленными следами жизнедеятельности "ползунков" и "лазеров", или по-научному альпинистов, раскинулся "Новый Свет". Не только сам одноименный поселок, а Зеленая, Синяя и Голубая бухты, разделенные шаляпинско-гротной, ныне винодельческо-шампанской скалой Коба-кая (она же Чикен-кая, она же Орел - прямо птичьий садок окрест), и насквозь продырявленном матушкой-природой червячком мыса Капчик (он же Хоба-Бурун - "Дырявый Нос". Кстати, кроме того "капчик" - длинный узкий мешочек, который носили на поясе тюркские дервиши).

Милая сердцам С-негродуэта Караул-оба была такой миниатюрной и хрупкой, что хотелось взять ее в теплые ладошки и увезти с собой в Кишинев. В голубой дымке на юго-западе чуть виднелся буро-зеленый мишенька - Аю-Даг, все никак не совладающий со своей тысячелетней жаждой и похожий отсюда на японскую нецке, а еще чуть севернее, почти на горизонте, готовилась ко сну, только-только расчесав свою непокорную челку, красавица - Демерджи, над которой шел дождь. До завтра, дорогая.

Тут мы позволим себе немного уточнить, дабы не вызывать справедливых в общем-то замечаний от истинных знатоков Демерджи. Нам известно, что по-хорошему "Демерджи" - это он, а не она, объяснения что, как и почему Вас ждет чуть погодя. Так все-таки почему - ОНА. Читая много лет назад "Хроников Амбера" Роутер был захвачен красивой идеей, что все имеющие собственные имена мечи в повествовании носили имена женские - Грейсвандир, Вервиндл… Это было настолько красиво и поэтично, что будучи натурой, полюбляющей как первое, так и второе, он просто не мог сказать про Красавца - ДемИрджи (заметьте разницу!) "ОН".

18.00 повздыхав еще минутку по любимой Демерджи, Роутер снова включил в себе протоколы динамической маршрутизации и начал медленный спуск Звездочкина в Новый Свет, уже по "правому крылу" Сокола - уж если топтать гордую птицу, так топтать всю. Лучше бы он пошел старой дорогой. Чтобы донести их чувства к спуску наиболее полно, сделаем еще одно маленькое отступление, и опять позволим себе процитировать Женю Ковалевского:

"Когда журналистка спросила у Фаины Раневской "как жизнь?" великолепная Фаина ответила просто и четко: "Говно!" А когда та же журналистка задала ей этот же вопрос на следующий год, Фаина оптимистично ответила: "Вы помните, что я вам тогда сказала? Так вот, то еще был - марципанчик !!!"

Упершись пару раз ну в совершенно уж марципанистые "непроходимости" они выбрали очередную сокращеночку, показавшейся наиболее милой, и, как в общем-то и ожидалось, метров через 50 их "кабаний лаз" почудился верхом совершенства, Бродвеем или Красной площадью на выбор. По этой же тропинке, похоже, с самой весны никто не хаживал. Скрипя зубами и устрашающе рыча, С-негродуэт ломал ненавистные ветки и неистово разбрасывал их по окрестностям. Еще немного усилий удержать душевное равновесие и тропа стала, как ее определил Звездочкин, "TROPICUS-ом CONCRETICUS-ом". Выбравшись из дебрей, они со всех ног понеслись вниз по крутому склону. Лес вокруг был абсолютно желтый и безжизненно сухой, как будто "негритята" неожиданно переместились из августа в глубокий тоскливый октябрь.

Полого, изящно и удобно обогнув Сокол по контуру, тропа, перед тем, как отпустить на асфальт, проявила вредный норов и полное нежелание облегчить жизнь усталым путникам, становясь совсем уж "не для девочек на каблуках", даже не для мальчиков в кроссовках. Поэтому только в 18.45 С-негродуэт, все еще пыхтя, вывалился на трассу, как раз у знака, требующего снизить скорость до 40 км/ч, перед поворотом, за которым установлена табличка "Новый Свет" (если ехать из Судака). Отсюда лучше всего на Сокол и подниматься, если, конечно, вовремя выбрать правильную тропку.

"Негритята" решили правил движения не нарушать, и, тщательно следя за непревышением установленной дорожными властями скорости, двинулись в поселок. В мусорных баках, эстетично выставленных вдоль дороги, копались не привычные молдавские коты и бомжи, а гордые белые птицы-чайки. Ой, ну какие они все-таки сегодня молодцы!!! Какие - какие... Да в общем-то уже - никакие. Но как они сейчас изопьют чего-нибудь прохладительного…!!! Вот только дошкандыбают на своих полусогнутых, коленками назад и… эх, поскорей бы!

И где же солнышко? Да вон оно - Сокол весь лучился розовым: каждый зубчик, каждое "перышко", было изумительно красиво. Но - всего пару минут, потом опять все помрачнело и насупилось. Неужели еще час назад они сидели у вон той иголочки тригопункта на вершине? Верится и - не верится. Пить пива в одиночку Роутеру не хотелось, поэтому пришлось ему, скрепя сердце, ограничиться теплым грейпфрутовым соком. Сидя под совершенно не нужным зонтиком, Звездочкин смачно забулькал литр Jaffa-вского "Мультивитамина" и они заторопились к автобусу. В 19.20 уехали. Тьфу, еще одна ручка Роутера приказала долго жить!

В 19.45 С-негродуэт вовсю дислоцировался у километрового столба <3><3>, у Шайтан-балки, откуда стартовал к "Шайтан-пальцу" 3.5 часа назад. Взобравшись/сползши уже с рюкзаками, они немного посовершенствовались в целеуказании, точнее тропоуказании - какие-то многочисленные незадачливые подростки, вместо того, чтобы искать отметки красной краски, означающие тропу, громко вопили из-под "Шайтана" что-то типа "Снимите меня, я отдам колбасу!". Спустивши их с небес на землю, "негритята" вернулись метров на 50 в сторону Нового света, к красно-бело-угловатому знаку, обозначающему крутой поворот, и, перебравшись через систему новосветского водоснабжения, несанкционированно и нагло внедрились в заказник.

Это ж надо было все так точно рассчитать! Роутера со Звездочкином прямо распирало от гордости, когда они в восемь вечера в темноте заныривали. Хотя, если честно, Меганом и Сокол в один день - очередной перебор: ножки болели, глазки умирали - спать просились. Чтобы хоть как-то прийти в себя, Роутер без хлеба оприходовал банку шпротного паштета. Звездочкин кушать отказался в стиле Высоцкого: "Нет, ребяты-демократы, только чай!". О чае:

Когда сижу за чашкой чая
   еще вина туда подлив
      то вдруг внезапно ощущаю
         я философских дум прилив...

...а ну-ка, ну-ка... где там роутерова большая кружка и остатки хереса? Это дело с приливающими философскими думами они ща живо оттестируют! Не было прилива. Ничего не было. Просто очень захотелось спать. Даже основательно подросший и на глазах зреющий месяц, которому бездельное валяние на солнышке, посреди небесных просторов, явно шло на пользу, стремительно закатился за густо истоптанного С-негродуэтом Сокола. Только небо, только звезды и… залитые "по самое немогу" чаем "негритята". Млечный путь уже успел основательно провернуться вокруг Полярки, когда они наконец-то успокоились и засопели.

День Тринадцатый