 |
|
Битые небом. Нижний
Бабуган надо увидеть. Это тебе не Роман-Кош! © Паша Швед. По
такой погоде видеть, что не я один идиот - это приятно! 5.40 Младенчески-розовое Ярило весёлым дельфиньим прыжком покинуло стальное зеркало Старого озера, расчесало окладистую бороду отражения зубчатой гребёнкой 330-киловольтовой ЛЭП, потёрлось округлым бочком о поперечно-полосатую трубу котельной. Привычно, в три мазка наложив нежно-апельсиновый, соответствующий столь раннему утру макияж, оно сладко потянулось, пощекотало наши лица тёплыми лучиками невидимых пальцев и нырнуло в ватный спальник грозовых туч, вывешенных на просушку более двух недель назад, но всё ещё продолжающих сочиться томными, по тропически полновесными каплями. Говорят, уезжать в дождь - хороший знак. "Хороший знак" начался ещё вчера, в Кишинёве, продолжился в Одессе, заматерел в Николаеве и окончательно утвердился в своём наилучшем предназначении в Херсоне. В 14-ти километрах позади - Армянск, в 4-х впереди - Красноперекопск. В небесах, практически параллельно 46-му градусу северной широты, была натянута невидимая гидро-фото-фобная мембрана, не дающая шансов непогоде сместиться севернее, а погоде - отогреть безвременно погрязшую в весенней распутице Тавриду. Деревню Гадюкино... простите великодушно, Столицу Симферополь дождило. Сочная, прямо свеже напечатанными долларами хрустящая, зелень парков рождала щекочущее чувство восторга. Вооружённое до зубов зонтиками население - снисхождение. Наотмашь промытые улицы - зависть. Только не надо заставлять меня выходить из тёплого автобуса! Надо? Тогда по скорому рюкзаки за спину, "спасибо" водителям и, короткими перебежками вокруг луж - в подземный переход. От ментозавров подальше, к городскому транспорту в центр - поближе. Замаскировав рюкзаки колоннами и отогнав изноровившегося утащить лимитную полуторалитровку торговца молоком, отправляю Серёгу менять одного "Бенджамина Франклина" на четырёх с девятью десятыми "Тарасов Шевченко". Курс некрофильный во всех смыслах. Добившись адекватного финансирования,
натягиваю штормовку (что-то прохладненько тут у вас, на югах), и вновь
ныряю в "подземку" - обратных билетов из Симфа в Кишинёв в
Молдове не продают. Первое, что бросается в глаза и заставляет
сжаться сердце – микроскопический, не больше двух недель от роду, беленький
котёнок, едва слышно мяукающий в пустынном, грязном и холодном туннеле.
Бедолага ты бедолага, нечем мне тебе помочь. Да пошлёт тебе добрых хозяев
какой-нибудь из египетско-кошачьих богов... Приятно порадовала Вика Овденко. Пришла с рюкзаком, не проводить, но поучаствовать. Ведь это совсем не одно и то же: смириться с плохой погодой, приехав издалека, и заставить себя выйти из находящегося в 20 минутах езды родного дома, где есть горячая вода и иногда даже вовремя кормят. В нетерпеливом ожидании
поезда Донецк–Севастополь попробую зарядить аккумулятор для фотоаппарата
подручными средствами (уборщицей): Дождь заметно усиливается. Высунувшиеся было на свежий воздух, туристы ныряют обратно, в вокзал. Их там, “внутре” не просто “много”, их там как ферментов в цепочке ДНК - степенями десятки считать. Одно слово - майские. Можно было, конечно, сэкономить полчасика времени и сбегать зарегистрировать группу на своё имя, но сомнения в вопросе “лесниковского” взноса, точнее, смутная уверенность, что добровольную уплату оного Донецкий Филиал Крыманьячества категорически не одобрит, останавливает. Долгожданное объявление и еще более долгожданная фейска в толпе. Знакомая улыбка двухдневно небритого чеширского кота. Потрёпанный 50-литровый рюкзак, с развесистыми, как у Чебурашки, ушами. Бандана цвета “десерт”*. * Не того “dessert ”-а, что гурманам в конце обеда подают, а того, что с одним “s”, в котором гурманы (да и не гурманы тоже) от обезвоживания организма сначала дохнут, а потом мумифицируются. Ну, здравствуй, Gene! Вдвоём в магазин “Вертикаль” шлёпается веселее. Даже по лужам. Завидев маршрутный лист, продавцы моментально пропускают за прилавок и отправляют на “заднее крыльцо”. Низки карабинов, верёвки, термосы из нержавейки. Карты Крыма во всю стену. Толстый рукописный гроссбух на столе. Невзрачный “Cпасатель” топчет кнопочки на клавиатуре. В четыре глаза ищем себя в списках счастливцев, зарегистрировавшихся по е-майл. Нету! - Неудивительно, - выносит вердикт ”Спасатель “- у КСС работы всю эту неделю выше крыши… Причем круглосуточно. Женька берет ручку инициативы и начинает заполнять нас в гроссбухе. Я откровенно бездельничаю, рассматривая окружающее. На заднем дворе магазина хрупкая девушка с двух рук обрабатывает из пульверизаторов длинную вереницу штормовок. Токсикоманка… Подслушав мои мысли, “Спасатель”, не поднимая головы от бумажек, изрекает: - Она скоро без запаха этой водоотталкивающей дряни спать не сможет. Кстати, это самая популярная услуга в нашем магазине – всего 10 гривен. Не желаете “пропитаться”? - ...разве что перцовкой. Изнутри. © Толя Бобичев, мысленно. Экспресс-спелл-чеккинг правописания и наш разношёрстный табор обретает имя – “Группа 6/018”. Я смотрю на титульную страницу маршрутного листа. Верю и - не верю. Там черным по белому пропечатано название "самодеятельного туристического клуба" - "Сами мы не местные...". Именно так, с многоточием в конце. Ай да Gene! :-) В комнате появляется еще один жаждущий регистрации “командир” в сопровождении “Гораздо Более Спасателя”. - Что-то
ты без меня мало групп зарегистрировал!
– ехидничает Гораздо Более Спасатель, безжалостно марая красивый, под дерево,
линолеум “грязными до самых подмышек” ботами. - Если по компасу хорошо ориентироваться не умеете, на Караби и другие большие яйлы не суйтесь. Облака низко лежат. Только что вернулись – снимали “доходяг” с Хапхала. * * * - Ребята,
тут полно места, и для вас, и для рюкзаков, заходите, рассаживайтесь! А ведь с виду - официальные микроавтобусы. На легковушки народ уже не падок, население осваивает альтернативные технологии незаметного изымания денег у доверчивых отдыхающих. Направление – на кассы автовокзала. Тут всё совсем по-другому: стандартная очередь, гривен уже не двадцать, а всего двенадцать. Да, в маршрутке чуть теснее. Но теснота эта никак не стоит лишних 8-и гривен. Видимость за окном в пределах пары ближайших холмов. Дождь идёт не прекращаясь. Еле-еле идентифицировали Ангарский перевал - дворники так и мелькают, все стёкла запотели. Долгоруковка, Чатырдаг, Демерджи, Бабуган отсутствуют в реальности как класс. До самой Алушты не можем среди себя решить, где выходить – у Виноградного или у Малого Маяка. Gene ненавязчиво, но твёрдо гнёт линию Маяка – дорога, мол, знакомая. Серёжке с Викой по-моему всё равно, где начинать мокнуть, мне играть в последнего борца сопротивления просто лень. Пущай ему будет Малый Маяк. Пять-семь экстра-километров для бешеного Бобика некритично*. * - Вообще я думал, что по километражу там одинаково. © Gene Ковалевский, по прочтению "альфы" сего манускрипта. Станция "березай”
(не доезжая 2 км
до остановки Малый Маяк, перед мостом, по которому идёт трасса на карьер).
Мокро и гадко. Перешнуровываемся у огромного рекламного щита, выстраиваемся
парами, шумно выдыхаем и начинаем пробовать подошвами асфальт. Специально
иду по обочине, сравнивая ощущения от мокрых камней с привокзальным
покрытием. Специально что-ли зализнитчики его по заказу КСС пастой ГОИ
полировали, туристов от гор отпугивать? 11.56 Высота - 425 метров. Простите, уже 426 набежало. Проходим ещё чуток по асфальту, потом Gene проявляет инициативу и ступает на тропу, уводящую вправо, на север. Не набирая ни метра высоты, тропа ползает по по-собачьи отряхивающимся от воды лесам. Самое обидное в этом процессе то, что Gene росточком пониже будет, поэтому у меня душ свой, глубоко индивидуальный, "от самых крон". Гармин упорно считает, что к Парагельмену нам строго на запад. Начинают закрадываться первые робкие сомнения. Лес разорван надвое широкой просекой. Точнее даже не просекой, а широким следом бульдозера, которого незнамо зачем потащило в горы. Две вымазанные бурой глиной гусеницы тянутся еще более “не туда” – на юго-запад, но других вариантов не видится. Направление пережить еще можно, но вот уклон, по которому полз вверх это бесбашенный бульдозер, даётся мне с заметным трудом. С завистью глядя на оранжевые ленточки на треках Gene, мелькающие метрах в десяти впереди, тешу своё легкоранимое эго тем, что примерно на столько же от меня отстают Вика с Серёгой. Вот только колено правое как-то нехорошо побаливает... Позже выясняется, что мы еще очень удачно шли – лес по сторонам ощетинивается зарослями шиповника. Выбравшись на ровненькое, обнаруживаем хорошо набитую тропу, идущую на северо-запад. Похоже, движение зигзагами у нас в крови. Тропа милостиво позволяет набирать дополнительных 100 метров высоты и упирается в асфальт. Мы почти у подножья Парагельмена. Рядом пятиминутно отдыхает группа из 4 человек. Это их "хвост" мы видели еще до первого схода с асфальта. Если верить карте Генштаба, дорога, на которой стоим, ведет к давно опустевшим складам взрывчатки, расположенным полукилометром севернее. Дождь затаился в низко нависающих тучах и терпеливо дожидается, когда мы двинем дальше. На вопрос “куда?” получаем уклончивый ответ “на Талму”. Плавали, знаем, - “я говорю Талма, а подразумеваю (судя по хитрющим глазам) Роман-Кош”. 12.41 Высота - 596 метров. “Конкурирующая фирма” сворачивает на тропу. Следуем по пятам. Уровень подготовки, вернее, тяговая сила у нас повыше будет, поэтому скоренько обгоняем и, не снижая уже неслабых оборотов, щемимся вверх, не замечая, что только что упустили хорошо промаркированную сокращёнку. Ну и ладно. Главное – вверх. Лес вокруг всё гуще, можно смело говорить “заповедней”. Буки матереют на глазах и начинают валиться друг на друга, не справляясь с впившейся в заскорузлые корни старостью. GPS глючит и часто теряет спутники – то ли листва ему чересчур густая, то ли общая толщина воды на листьях свыше паспортных 7 см. Чудные, заросшие кустарником прогалинки так и манят остановиться, поваляться, фиг с ним, что мокро. Слева, чётко в направлении на родник - нашу ближайшую цель, тянется глубокая каменистая лощина со слабым ручейком. Gene в несколько выразительных зимних воспоминаний отговаривает по ней “сокращать”. 13.02 Высота – 721 метр. Незаметно пробегаем около полутора километров, добавляя в копилку высоты ещё 120 метров по вертикали и получая в сумме триста. Неплохо для одного часа. Наступает первый настоящий “отдыхайль”, перерастающий в фотосессию - лес стоит того, чтобы быть. Сидим долго, минут десять. Надевая на плечи рюкзак, чувствую, как он отвратительно тяжёл. От собранной воды и вообще, по жизни.
13.30 Высота - 855 метров. Выходим на перекрёсток с обозначенной на картах дорогой, что идёт траверсом Бабугана поверх Парагельмена то ли от Запрудного, то ли от Пушкино. На карте родник Талма нарисован прямо на этом перекрёстке. В наличии только дохлый ручеёк и развалины навеса. Рядом - кострище, обожженные консервные банки, пластик. Оставляем Серёгу с Викой при рюкзаках, а сами делаем вылазку налегке влево, на восток. Ни намёка на источник. Вообще, вода нам сейчас не очень актуальна, если что – рюкзаки отожмём. Предложение перекусить встречается на ура. Gene добывает облачённые в чёрный шоколад печенюшки. Я неосторожным движением смахиваю их в грязные листья. Россыпь шоколадного печенья в десяти сантиметрах от обтекающих “болотом” треков смотрится весьма фотогенично. Для меня в лесу каждая пылинка – витаминка. Пытаюсь привить черенок этого облегчающего походную жизнь учения в массы. Не катит. Gene скрупулёзно очищает каждый кусочек еды и аккуратно складывает обратно в коробку. Зря. Если снаружи всё настолько грязно, то облепленные прошлогодними листьями печенюшки “внутре” будут смотреться очень даже гармонично. Запиваем остатками газировки и начинаем совещаться. Вариант Головкинских “номер раз” – траверс Бабугана по кривой север - северо-запад – запад - юго-запад. Это долго и без обзорных площадок. “Номер два” – вверх, через Куш-Каю, и вниз, через перевал Дипла. - Нижний Бабуган – это надо видеть, это вам не Роман-Кош!, – цитирую вслух нашего киевского идеолога - Пашу. Погодка “шепчет”, но желание посмотреть на побережье сверху жжёт огнём. Запросто может оказаться, что тучи тусуются ниже уровня яйлы и ещё будут настоящие, да и просто стоящие виды. Решено - становлюсь на сторону Gene. Если что не так, вдвоём от Сережки с Викой отобьёмся. 13.51 Покидаем навес, отходим 300 метров на северо-запад и упираемся в кристальные воды Талмы. В выдолбленном из целого полу-ствола жёлобе читается что-то восточное. Расхождение со сколотой с генштабовской карты точкой – 200 метров. Эта округлая цифра 200 напрягает – похоже, что-то у меня не так с датумами карт при привязке легло... Без компьютера и поллитры не разобраться. Остаётся смириться, расслабиться и впрячься в подъём.
- Я гарантирую отсутствие проблем с лесниками на всём этом маршруте... © Паша Швед. Относительно крутые участки человеколюбиво чередуются с пологими, серпантинятся, поднимая нас всё выше и выше. Лес осязаемо редеет и начинает отставать, оставляя в дозоре кусты шиповника и другую лиственную мелочь. Налетает лёгкий туман. Чувствуется холодное дыхание яйлы. Вику с Серёгой не видно – остались за поворотом. Похоже, пора делать привал. Окончательно отрываемся от леса, оказываясь на широком травянистом лужке. Справа топорщится оголённой коленкой безымянная вершина Бабугана. Так хочется, чтобы это была Куш-Кая... Не дождёмся – до настоящей еще более полутора километров по прямой. Где вы видели прямые на крымских яйлах? 14.31. Высота – 1076 метров. Перекур. Эталон времени – сигарета Gene. То, что сверху снова капает, уже не напрягает – привыкли. Фальш-попу доставать лень, всё равно штаны насквозь мокрые. Улыбок и восторга на лицах не читается. Обреченность – это да. Долго без рюкзака не усидишь – ветерок тут совсем иной, не осведомлённый, что на побережье уж давно весна наступила. Ну, когда уже эта “отравленная палочка” один раз догорит? Встаём, со стонами взваливаем на спины ещё ощутимей потяжелевшие рюкзаки. Продолжаем подъём. Появляются первые снежники и первые “горные” сосны. Мы всё еще не на яйле, а в устье расширяющейся воронкой котловины, сбегающей в глубокий овраг справа. Куда ни глянь - везде вверх. Эту “чашу кармы” нам предстоит испить до самых краёв. Основная тропа вскарабкивается на очередное возвышение и предаёт нас, сворачивая в холмы на запад. На север, траверсируя котловину
и забирая всё вверх, уходит едва примятая в траве двухколейка, больше
всего похожая на те случайно-одноразовые особи, что встречаются на покосах
в районе Ат-Баша. И всё равно, лучше уж мокрая трава, чем лесная грязь.
Взобравшись повыше, колеи становятся каменистыми и удобными. Мы с Gene
несколько ускоряемся. Белые оладьи снежников живописнейшие, скалистые
выступы в тучах барахтаются, сосенки одна другой искорёженней – красота.
Наконец-то первые “нормальные” кадры. 15.05 Высота – 1202 метра. Всё бы хорошо, но вот дождь... дождь продолжает набирать обороты, окончательно выходя из-под контроля. В ботинках хлюпает. Хвалёный гортекс может быть влагу и держит, но вот что дальше делать с той, что сверху заливается, он себе явно плохо представляет. Хуже другое. Чем выше в яйлу, тем сильнее ветер. Он налетает с запада, холодный, как пары жидкого азота из сосуда Дюара, заставляя всё сильнее утягивать штормовку на запястьях и резинки трепещущего, как цветочные лепестки, капюшона. На мне насквозь вымокшая футболка и ветровка, которая не продувается, но и не греет. Это просто замечательно, что на спине рюкзак – так теплее. Что-то пальчики основательно замерзать начали – кнопки на GPS какими-то неподатливыми становятся. Тучи поднимаются от наших ног всё выше, видимость резко ухудшается. Нельзя растягиваться, нельзя долго стоять на месте, а Сергей с Викой отстают. Что-то перекладывают в рюкзаках. Их едва видно в тумане. Тропу кидает то вверх, то вниз. Одна радость, что она внятно читается, не сбиться. Останавливаюсь на очередном холмике и грею руки дыханием, дожидаясь Gene. Пар изо рта валит, прямо как зимой. 15.27 Высота 1305 метров. “По приборам” до вершины Куш-Каи всего 250 метров, но её не видно. Делаем короткую передышку. Совещаемся. Консенсус достигается быстро: а) “какого ... мы обще сюда полезли”? в) “надо поскорее сваливать”. Как будто почувствовав слабину в наших голосах, Бабуган преподносит очередной сюрприз. Удар. Ещё удар. Град? Нет, это уже не град. Небо потчует нас колючей снежной крупой. Крупной, 2-3 миллиметра. Трава под ногами стремительно седеет. Ветер, в комплекте с дождём и льдом, я вам скажу, это что-то. Встроенный в наручные часы термометр рапортует: +9. И это – на руке!!! Чувствую, что пора что-то делать. Скидываю рюкзак, выдираю из него загодя оставленный сверху жилет. Пока сбрасываю ветровку и пакую в рюк сумку с фотоаппаратом (какие уж тут съёмки), жилет насквозь мокрый. Дрожа, как цуцик из подворотни, натягиваю жилет, ветровку, кидаю сверху рюкзак. Наступает совсем другое дело. Тропа на самую вершину не идет, забирая влево. Быстренько поднимаюсь до приземистого бетонного постамента с обломком железной арматурины и ставлю точку RealKush. Она ложится микрон в микрон на сколотую с генштабовской карты вершину. Супер! Значит, бардак не у меня с датумами, а у военных топографов с нанесением родников. Альтиметр кажет 1335 метров, на карте - 1339.7 Погрешность в 4,5 метра - это не погрешность. Ветерок на вершине дай боже, приходится основательно упираться палкой, чтобы не сдуло. Машу остальным руками наверх не лезть, а обходить траверсом. Первая попытка спуска вниз приводит к затаившемуся в тумане обрыву. Вторая тоже. Поворачиваюсь почти на 90 градусов и спускаюсь на восток, от греха подальше. Тем более, что вместе идти веселее.
15.58 Высота – 1192 метра.
По красивой ниспадающей волнами луговине выходим к приметному туру, и, наконец, обнаруживаем настоящую тропу, которая в мгновенье
ока доставляет нас к началу “узкого горного прохода Шайтан Мердвень”.
© Шестопалов.
- Что-то
у тебя в первый день фоток как-то мало... Али непогода какая приключилась
? ;-D © Толя Бобичев. Холод не оставляет много времени для размышлений. Вправо так вправо*. Буки. Грязь. Капель. Легкий туман. Тропа - не серпантин, а нарисованная на ленте миллиметровки электрокардиограмма – свежая, непросохшая. Влево-вправо, влево-вправо. Высота убывает. Трек всё круче заворачивает к югу, повторяя контур оврага, остающегося справа. В ногах чувствуются первые протесты – идём уже полный час без передышки. Никто и не думает жаловаться: каждый сброшенный метр – лишний кусочек тепла для ночёвки. Появление на Головкинских “сегодня” не обсуждается. Всё, что именно сейчас хочется – кружку горячего чая, пожевать-чего по-быстренькому, да в сухую палаточку. GPS обнадёживает: до родника – 250 метров. * - Теперича, сидя за теплым компьютером, думается, что надо было "налево" пойти! :) © Gene Ковалевский. 16.35 Высота – 917 метров. Ак-Чохрак. Гармин снова обманул. Он почему-то уверен, что до родника всё еще 180 метров. И ошибка в направлении та же, что была с Талмой. "Белый источник", говорите? Ню-ню. Чуть тронутая ржавчиной двухдюймовая труба несёт свои воды меж замшелых глыб, формируя продолговатое, чёрное как смоль озерцо метра два на три. Чернозёмные берега еще сильнее подчёркивают “белизну” источника. Наши разъезжающиеся следы, оконтуривающие озерцо слева направо, живописи пейзажу не добавляют. Вика совсем было достаёт фотоаппарат, но передумывает. Gene не глядя сбрасывает рюкзак и отправляется на поиски места для стоянки - у самого родника и одной палатки притулить негде. Разве что прямо в озере.
Дождя нет, но с деревьев капает настолько компенсационно, что переодеваться в сухое не хочется. Выбираем места почище, расстилаем полиэтилены и ставим палатки. Каждый наклон – это раскатываемые на спине листы ледяной жести. Хочется принять стойку “ноги на ширине плеч” и замереть. Надолго. Вика с Серёгой ныряют в палатку. Чего же так холодно, блин? Пальцы не гнутся, запихать дугу палатки в люверс – это не акт, а процесс. Всё, колышки забиты, теперь задача номер один – еда. Gene усаживается на окружающие кострище брёвна и пытается закурить. Давно не видел, чтобы человека так трусило – с ног до макушки. Пламя зажигалки прыгает дикими зигзагами вокруг не желающей раскуриваться сигареты. Я сам точно такой же – пальцы сухого спирта не держат, чтобы отодрать заклинившую крышку от примуса, хочется применить зубы. Начинаю жалеть всех, страдающих болезнью Паркинсона... и себя. Всё, сдаюсь. Бросаю всё в грязь и чавкаю к рюкзаку – где-то были у меня нитяные перчатки, специально для такого вот случая припасённые. Вот они родимые, тёпленькие, сухонькие... Штука конечно классная, но колёсико зажигалки не прокрутишь – нитки цепляются. Бежать за охотничьими спичками? Жека кидает свою зажигалку. Хоть убей, и эта не загорается. Весь палец стёр. Попробуем еще раз свою... Дохлое, жиденькое какое-то пламя*. Ну давай, “Огонёк”, убыточное изделие Оргеевского завода с кодовым названием ПТ-2, Артикул 963-Р, Прейскурант 107-01-1980/105, ценой 8 рублей, раскочегаривайся! Пока я воюю со строптивым примусом, Gene собирает бутылки и идёт на родник. Умничка. Ещё горсть эскудо в твою копилку. * Уже пост-фактум задумался – было ли дело в замёрзших руках или газе, которому тоже температура не нравилась? Народ начинает медленно переоблачаться в сухое. Самый стойкий – наш донецкий товарищ, всё ещё щеголяет грязными штанами и мокрыми ботами. Все остальные предпочитают полиуретановые тапочки – грязь в них как затекает, так и вытекает – это удобно. Эксперименты с быстрорастворимым в кипятке пюре оставляем на другой раз, пусть на ужин будут макарошки - Мивина. В ожидании закипания воды формируется идея прикончить безакцизно завезённую в Украину “Балтику-6”. Вика под такое дело выделяет аж две упаковки сухариков “Три корочки” со вкусом красной икры. Очевидно неудовлетворённый примитивной закусью, Gene начинает стругать сало. Добрый шматок, полкило как минимум. Уважаю. И иду за бутылкой. - В
стекле сюда затащил???, - глаза
Gene много выразительней слов. Выходит всего по полкружечки, зато в удовольствие. Портер в нынешних условиях – самое оно. Одна недоработочка всё-таки есть: не помешало бы при выходе из тёплого автобуса завернуть пивасик в спальник заместо термоса, а то аж зубы ломит. Кто бы мог подумать, что верхний клапан рюкзака в совокупности с Куш-Каёй (в качестве хлад. агента) образуют настолько хороший холодильник. Не везёт – одна из четырёх мисок при заливке кипятком соскальзывает с бревна. Идти ворошить рюкзак из-за дополнительной упаковки Серёга не горит, делим три порции на четверых. И вообще, зачем организмам лишние макароны, когда на бревне валяется столько сала? Кушаем стоя: мокрые стволы к праздным посиделкам не располагают. Пока кипятится чай, всё-таки загоняем Островского в рюкзак: кто как кто, а я-то знаю, что триста двадцать пять* "командирских" граммов коньяка “Чёрный Аист” в плоской бутылочке у него всегда под рукой. Пока Серёжка копается, Gene радует чаем – зелёным, крупнолистовым, класса Chelton-овского “GunPowder”-а. * И никаких не 325, а целых 375 грамм! (с) С Островский. Согрев о чашку руки, иду
провешивать верёвки и раскидывать на них мокрые тряпки – просушиться
не просушатся, но ветерком - обвеет. Покрытые чёрным полиэтиленом “сухие
дрова”, сложенные в поленицу какой-то доброй душой, все испытания на
невозгораемость выдерживают с честью. Заняться больше нечем. Несмотря
на свет на дворе, расползаемся по палаткам. Успокоенный отсутствием людей, начинается дождь.
|
