VU-1.
Разноимённые полюса притягиваются

- Дайте мне, пожалуйста, веревку и кусок мыла.
- Вы что, вешаться собрались???
- Да нет, помоюсь - и в горы!

Треск. Краткий шорох. Как будто кто-то выдернул один лист из середины стопки писчей бумаги. Неожиданная, пугающая лёгкость в левой руке. Громкое БАХ!!! всколыхнуло вокзал. Покидающие автобус пассажиры отчётливо вздрогнули. По серой конкретике асфальта разбрызнулось озеро устойчивой бело-розовой пены. Обломками разбитых о рифы кораблей качались крупные осколки тёмного стекла.

- Какая жалость... - посетовал подвернувшийся под руку бомж.

- На счастье!..

Прощай, отыскавшее путь на свободу "Багряне". Здравствуй, Ялта. Выдернув из треснувшего брюха багажника рюкзак, Сисадмин бросил прощальный взгляд на поле невысказанной брани, предал ближайшему мусорному баку не оправдавшего солодово-хмельных надежд полиэтиленового предателя и, сильно скособочившись влево, направился к ближайшему свободному парапету. Устаканенная по е-майлу "горячая точка" пустовала. Вообще, вполне логично: сам предложил, тебе всех и ждать. Это скучно. И долго. На юг приехал? Так и иди себе “на юг” - ещё целых четыре остановки в запасе.

Услыхав "на один час" приёмная дама камеры хранения скривилась так, словно следы жизнедеятельности крысы, её (дамы) обеденный бутерброд с сервилатом сжевавшей, на перепачканном фиолетовыми чернилами гроссбухе обнаружила. Была вредная старушенция апологетом постулата "дальше положишь, ближе возьмёшь" или просто так, из зловредности природной, но рюкзак пришлось хватать в охапку и волочить в самый отдалённый закуток склада, а там ещё и на самую верхнюю полку, пыхтя, запихивать. Изъятие дензнаков. Исцарапанный алюминий шестиугольной бирки. Свобода.

* * *

8.07 Ялтинская набережная напоминала раскопанный голодным трубкозубом термитник. Развеска флажков, раскатывание цветастых транспарантов, влажная приборка кафешек. Тренировки клоунов и целого эскадрона массовиков-затейников. Хрипучий динамик трансляции, откашлявшись, проболтался: "Приглашаем всех жителей и гостей..." ЁКЛМН! Сегодня ведь День Ялты! Такое дело следует, не теряя ни мгновения единого, размочить "Билим Нефильтрованним"…

Ухватившись мускулистыми щупальцами канатов за угреватые чёрные грибы портовых быков, горизонт застила огромная туша "Гетьмана Сагайдачного". “Головнэ руководящий*” украинского военного флота к празднику относился без фанатизма: cерый клёпчатый мундир обшивки сидел на нём как влитой, но вот завершающего штриха - гвоздички в петлице, - остро не хватало. Две жидких ниточки разноцветных флажков, стартуя на носу, прогибчато забирались на верхушку скошенной назад мачты и нисходили дальше, к корме, формируя некое подобие аксельбантов младшего офицерства, но уж никак не соответствующие маршальскому чину золотые эполеты. Впечатление не ликвидированных вовремя недоработок усугублялось бессовестнейшим образом рассевшимися в присутствии Его Высокопреосвященства рыбаками всех мастей. Флагман адекватно чинопочитали только бычки да тюлька: даже клевать боялись.

* “Головнэ руководящий” Єто на каком-таком язіке? Если на мульдаванском – тада ладно, а ежели на хохломове, так будет не „головнє”, а „головний”. А руководящий – "кэривный"... Оставляю этот коммент Gene "as is". Он настолько сочен, аутентичен и ярок, что сам по себе компенсирует ошибки моего "неродного" правописания.

Прибывшие в четыре утра киевляне всё не встречались и не встречались. Пижоны-водители во всём виноваты. Всю ночь грузились Гребенщиковым ("огнегривый лев" на пару с "исполненным очей волом" их встречал ну самый минимум четырежды) и гнали так, будто оторвавшийся от скалы Прометей, за которым "золотой орёл небесный" сезон охоты открыл. Эх, остался бы в Симфе, пил бы сейчас утренний кофей, стеснительного кошака на предмет homo-фобии дрессируя... Одна от этих рулевых польза получилась - красивый луч солнца, веерически меж Северной и Южной Демерджи расправленный, в четверть седьмого показали. Жалко, камера в рюкзак от посторонне таможенных глаз заныкана была. Убедившись, что на набережной, кроме ментов, ловить нечего, Сисадмин застопил маршрутку и отбыл в сторону вокзала.

* * *

9.10 На том самом месте, где Сисадмин по приезду перепаковывался, истребляли сдобные булочки неуловимые Филолог и Историк. Слизнув с усов остатки кефира, Историк блеснул тёмной медью браслета, отставил в сторону тетрапакет и совсем было изготовился к рукопожатию, но... опоздал. Покрытые сухими корочками губы Филолога уже соприкоснулись с без малого суточной щетиной Сисадмина. Он в который раз поразился их бархатной мягкости в контрасте с крепостью обвивших шею рук. Секунда, две, три... Так, пора начинать демонстративно вырываться... Ну, разве что ещё одну, самую-самую распоследнюю секундочку...

Уже оторвавшись, Сисадмин осознал, что Филолог источает аромат подсоленного йода, а волосы у неё - влажные. Какие всё-таки они с мужем умнички! Это вам не на “гэть-мэна” Сагайдачного в одиночку таращиться. Минут через сорок ворчливого на три голоса ожидания, из утрамбованной копром для заколачивания свай маршрутки с трудом выцарапали рюкзаки подсевшие на скалолазанье у Красного Камня {Програм}Мистер Шарп и {Network} Инженер.

Нагруженный тёмно-синим 120-литровым "Витимом" Мистер Шарп щеголял переливчатыми очками цвета бензиновой плёнки, явно гордился едва умещающимися в намеренно зауженные штанины/рукава шорт/футболки квадрицепсами/бицепсами* и, как всегда, что-то очень смачно дожёвывал. Харьковчане, говорит, отпускать не хотели. Именно конечно, не хотели. Ох уж эти харьковчане… Уж и так это сало пытались сберечь от тотального поедания, и эдак... Даже под Красный Камень захоронить примеривались. Нет шансов. Мистер Шарп - есть. Он не может не есть.

- Это пока есть, что есть!. (прим. Мистера Шарпа).

- Потом он начинает лежать. Или очень неплохо ходить. Иногда даже скалолазить. Но чаще всё-таки первое. (прим. Сисадмина).

* Могу еще подарить ягодицепсы. (комм. Gene Ковалевского)

Вьющиеся крупными локонами волосы до лопаток, аккуратный удлинённый носик и "цепляющая" взгляд фигурка делали Инженера скорее студенткой старших курсов филфака, чем изюбриней сложных сетевых инфраструктур, в совершенстве овладевшей как технологиями разделки патч-панелей в кроссах высотой 43U, так и подныриванием под столы с пучком кабелей UTP5 в зубах. Ну да это дело наживное…

Полдень. Змеиный... нет, слишком тонок, …крокодилий хвост очереди на ай-петринскую маршрутку навевал глухую тоску. При заявленной дискретности движения в один час достичь вершины удастся разве что к ужину. Где же эти... О! Клубясь ароматами свежеразмороженого хека, копчёной скумбрии и кильки пряного посола из полу-грузовой маршрутки вывалились долгожданцы: Физик и {Програм}Мисс Ява.

Щедро вымоченные в ароматном рассоле рюкзак и бриджи крепко сложенной Мисс Явы можно было смело причислять к пищевой раскладке на случай невыхода вовремя к продукто-предержащей цивилизации. Небрежным движением забросив за плечо роскошнейший - почти до пояса, - каштановый "хвост", она поправила бейсболку и, вручив Сисадмину самое дорогое, - кофр с цифровой "Минольтой", умчалась в сторону очереди у камеры хранения. Сказывался богатый опыт крымских, индийских и американских переездов.

Так и не поверивший, что его "Багряне" "само выпало из кулька и разбилось" Физик придирчиво обнюхал изображённые на чёрной футболке графики фазовых переходов, скривился, пригладил автономно произрастающий на объёмистом лбу чубчик, водрузил на законное место джинсовый аналог шляпы-афганки и, зачем-то вытирая руки о видавшие виды поколенные шорты, заторопился за Мисс Явой…

* * *

Начиная от поворота на Учан-Су и почти до самой скалы Шишко, серпантин был нашпигован машинами как гусь айвой, только что зашитая временным милицейским постом гузка поперёк себя не лопалась. Шея, правда, у "нашей птички" была несколько не гусиная, а, скорее, змеешейки из вида анхинги отряда ластоногих, - извивалась так, что даже самую чёрную мамбу белая зависть одолеет. Что парадоксально, у водителей были в почёте исконно-туристические принципы сосуществования: уступает дорогу и пропускает встречных спускающийся. Что ни изворот, то жмущиеся к обрывистому склону маршрутки… Мелочь, а приятно.

К великой своей стыдобище, Сисадмин за полтора десятилетия "крымских сезонов" ни разу не катался по этому серпантину на колёсах. И зря. Чем плотнее укладывались витки старой дороги и выше становились стены справа, тем чётче оформлялась в его голове идея установки именных бюстов Товарища Шишко на каждом повороте: начиная от самой Ялты и заканчивая мостиком через Сары-Узень, что неподалёку от ресторана "Большой Каньон". Фантастически, до благоговения красивый проект...

- Хелло?
  - Са-алут!
   -  Сынт еу...
     - Хайдук...

- Преследовавший Физика и Сисадмина от самого Кишинёва бит О-Zone свил себе уютное гнёздышко и здесь, в Крыму. Послал ведь Бог шлягер - на корню загубил зелёные ростки Большого Чувства к Дороге! Задетая за живое всплеском отрицательных эмоций, трасса сложилась готовой к атаке гюрзой и окунулась в седые космы облачного тумана.

- А обещали "Ви-иды" - небесно-голубые глаза Мистера Шарпа потемнели. Запихнув в карман городского рюкзачка совсем уже изготовившийся к стрельбе цифроКэнон, он демонстративно и безнадёжно протёр запотевшее снаружи окошко.

12.54 Высота – 1177м. Вышли у метеостанции: ехать до канатки особого смысла не было. Приют КСС с асфальта не просматривался, о купологоловом Бедене-Кыре и разговора не шло. Из тумана топорщилась лишь притянутая к земле провисшими тросами решётчатая вышка GSM-соты. Взобравшись на холм, они потоптались у покоцанного осколками и непогодой голубого глобуса. Чтобы как-то подсластить пилюлю, ветер прокопал в облаках глубокую траншею и мельком показал пару сосен-кочевряжек на блёклом фоне одного из радиолокационно-обсерваторных куполов. Людей видно не было. У “освяченного” амбарным замком кафе, бессильно уронив на обочину ковш, дремал мощный бульдозер.

Неизвестно, в чью пресветлую голову пришла высокохудожественная мысль раскрасить окружающие метеопост каменья в широкие чёрно-белые полоски, но на стайку раскормленных ос, научившихся плохому у испуганных страусов, было весьма похоже. В звенящей тишине к скале Шишко близился вставший на дыбы бурый медведь с настежь оскаленной пастью. Его правая передняя лапа была приветственно развёрнута - “ладонью” к путникам. Нет, медведи не водятся*. И у Медведь-горы лакколитовый купол непогодой пока не сорвало. А вот у из рук вон плохо разбирающихся в крымской фауне свободных фотографов, так вполне возможно - втащить на Ай-Петри медведя! Чего уж тогда сразу не льва или, там, суматранского гавиала?

* Разве что... 1 апреля 2004 года в Севастопольской газете внезапно объявились. Цитата: "как выяснилось, в мае из клетки Израильского цирка сбежали двое медведей - самец Балу и его подруга Каролина. При переезде из Севастополя в Ялту, как раз в районе Сухой речки, у циркачей сломалась машина. В суматохе никто не заметил, что замок на клетке не закрыт. Воспользовавшись неразберихой и кромешной темнотой, мишки дали стрекача. Почему циркачи не заявили о побеге хищников, предстоит выяснить правоохранительным органам". Шутка? Или правда? Езжайте на Торопову дачу и проверьте. Хи-хи.

В жизни не казавшиеся особо фотогеничными, притулившиеся к обрыву дровяные сарайчики вдруг стали затерянной в Непале шерпейской (убедительная просьба от всех шерпов азиатского континента не путать с "шарпейской") деревушкой. На плёнку её, да поскорей, пока облака не спохватились. Милующиеся меж собой молодые бычки обеспечили "туманников" поводом для небесно-голубых шуток. Дабы жилось веселее, по приближению к обители лесника вновь слегонца развиднелось. Это значит сосны и совсем чуть-чуть овражков. "Чуть-чуть овражки" понравились, почти до самого Тарак-Таша они шли по обрывам.

* * *

13.56 Высота – 1141м. Миновав извивающийся зыбкими щупальцами тумана "сказочный лес", присели передохнуть на первой смотровой площадке, “обозревать” с которой было в общем-то не на что. Хотя... Хотя... опаньки! Из густых сливок нереальности, вопреки силам тяготения, вдруг всплыл сторожким поплавком кусок крупнослоистого "наполеона". Чуть позже и дальше - ещё один, с ближнего уголка надкушенный. Есть Тарак. Нет Таша. Есть Таш. Нет Тарака… И тем не менее, охи "новичков" и щелчки затворов.

Жизнь с каждым шагом продолжала налаживаться. Узкий серпантин тропы на мгновение нарушил чувство ориентации. Ножовка увязшего в тумане гребешка по имени Таш отрезала их от яйлинской души нараспашку, подкинув взамен укрытую влажной буковой листвой череду каменных ступеней. Утянутая сетчатыми колготками красно-розовой коры, колоннада сосен (знаете, из тех, что "ноги от ушей"?) появилась и стыдливо растаяла в кружевных оборках дымчато-снежного белья, клубящегося совсем невысоко над головой.

Затем мрачные стены раздвинулись, приоткрыв изборождённую сетью глубоких папиллярных линий котловину в форме огромных, сложенных лодочкой ладоней. Пожилой великан, успевший зачерпнуть жменьку-другую сосновых шишек, самовар истопить удумал... Прижимающийся к правой стенке траверс, сужение, подныр под округлые бульбы осыпающихся чешуйками навесов. Крутой поворот налево. Пауза. Выслушивание мышиных писков восторга намеренно пропущенных вперёд Инженера и Мистера Шарпа. Усиленная работа над собой, дабы тоже, пустив слезу и слюну, не разверещаться вплоть до полного катарсиса. Или тетануса - распахнутое в ЮБК "Око Тарак-Таша" что в первый, что в очередной раз в жизни не оставляет равнодушным.

14.54 Высота – 1064м. Каждому нашлось занятие по душе. Сисадмин что-то выцеливал в видоискатель у "первых ворот". Мисс Ява фотографировала новорожденные шишки, покрытые прозрачной, как слеза жаворонка, смолы. Филолог, при снисходительной улыбке Историка, обнималась с соснами. Мистер Шарп c Инженером, как положено недавно спустившимся с краснокаменных скал, забрались повыше. Влекомый могучим инстинктом собрата-учёного, Физик восседал на пояснице склонившейся над пропастью сосны. Той самой, оттопырившейся в позе жаждущей срочного удовлетворения кошки...

Горный Крым продолжал наслаждаться собственной серостью. Ожидание чего-то захватывающего принесло расслабление, но так и не инициировало появление "видов". Можно было собираться и со спокойной совестью двигать дальше. Засыпанный пятьдесят на пятьдесят шишками и сыпухой овраг медленно утянулся за спину. Трагедия: на плоской вершине башни-останца не сохранилось и следа о воспетом много лет назад Гимне Жизни - упрямой сосенки (линк). Украшенная алыми перилами бетонная лестница не по размеру узкой портупеей стягивала широчайшее брюхо осыпи. Не будь этих самых, тут и там укреплённых шпильками рубчатой арматуры ступенек, свободное скольжение по "черепкам" могло стать весьма занимательным, если не сказать экстремальным. Шли, соблюдая дистанцию: ширина как ширина, но высота ступенек - сантиметров "этак, по колено". Кто так строит, ну кто так строит? "Пешеходы" по любому соскочат, а вот если верхом на лошадках прокатиться, кувыркнуться через холку с непривычки, хоть единожды, да удастся...

Не оставляя надежд на усладу “зрительных сенсоров”, туман упорно цеплялся за землю. Тропа, задумчиво виляя меж обглоданных пожарищем сосновых стволов, казалось, впала в глубокий транс. Как выяснится четвертью часа позднее, измыслила она это с единственной целью: усыпить бдительность. И вот уже под ногами "сокращёнка сокращёнки", с готовностью проворачивающиеся под каблуками трупики шишек, заботливо разбросанная на подшёрстке из хвои щебёнка. Интересно, не о подобных ли шишках в хвое думал Гагарин, изрекая на всю Державу знаменитое "поехали"?

Взмахивая руками как канатоходцы, они сбегали к Учан-Су той самой, наверняка убивающей слабые коленки тропой, которую когда-то сдуру избрали для себя "Мгновенцы Весны". Навались на спины рюкзаки первого дня, мало не показалось бы никому.

- И всё-таки, с рюкзаками тут поднимаются только редкостные извращенцы! ,- постановил впервые из шести заходов спускающийся налегке Сисадмин.

- А вниз - ещё большие извращенцы!!! - внёс поправку впервые спускающийся тут налегке Мистер Шарп.

15.50 Высота – 589м. Склон стал ещё круче. В просветах леса кошечкой ласковой нежилась на солнышке Ялта. Проведя смотр элитному подразделению замерших по стойке смирно сосен - галифе коричневые, френчи зелёные, все как на подбор, - группа налитыми соком яблочками попрыгала с обороняющей от потенциальных камнепадов стены на асфальтовую дорожку Учан-Су.

Учан-Ссу (извините, но это не опечатка) даже не мочился. Он беззвучно истекал мелким тепловатым потом. Даже умыться и то было не в кайф. Попробовали зайти сверху. Играющий отражённой зеленью метровый ручеёк томно скользил меж разлёгшихся по всей широте русла камней, образуя у самого края озерцо глубиной в несколько ладоней. Не сезон. На лице Мистера Шарпа прорисовалась отчётливая маска разочарования.

16.41 Высота – 426м. Глубокая летаргия водопада не стала поводом для внесения изменений в “установленные решением горсовета” правила. Закамуфлированные мздоимцы были на своих местах, равно как и торговцы турецкими бряк-брякушками. Протокольная часть также не изменилась - оплату требовали только при входе. Мисс Ява преподала всем урок правильного поведения: пренебрежительно стрельнув глазами в сторону будки с охранником, первой крутанула чёрную рукоять турникета. После четвёртого удачного "выстрела" страж встрепенулся, попытался было набрать воздуха и что-то жалобно взмемекнуть, но, получив в награду лучезарную улыбку Филолога, расслабился.

Не дав Инженеру в полной мере насладиться боулдерингом по декортивной отделке окружающей Ресторан Учан-Су стенки, они отловили извращённо-полупроводниковый бусик (то есть тот, который со скрипом о "возможных проверках на дорогах" согласился подвезти до автовокзала, но только половину личного состава). Историк, Мистер Шарп и Сисадмин остались куковать ещё на четверть часа, чтобы в результате застопить истинно полупроводниковый, то есть подвизавшийся подбросить только до трассы.

17.40 Высота – 239м. Знакомая остановка "Санаторий Узбекистан" за последнее десятилетие сильно захирела, но всё ещё была способна сокрыть неслабую кучку рюкзаков от опасливых взглядов потенциальных четырёхколёсных жертв. Одна беда, - завывая высокооборотистыми импортными движками, все проносились мимо, в упорно не желая становиться этими самыми жертвами. Это означало ещё один марш-бросок: до автобусной остановки "Поляна Сказок", по мнению GPS - около полутора километров.

Автовокзал, несмотря на едва намечающийся вечер, цвёл огоньками. Количество зазывающего “хоть куда-нибудь прокатиться“ транспорта умиляло. Наскоро посовещавшись, Сисадмин с Филологом и Инженером отправились на охоту за магазинами. Это вылилось в два туго набитых кулька, оба размерчиком ХХХL. Четверть сотни сосисок не в счёт, а вот 14 (!!!) 700-граммовых буханок хлеба, - это действительно по взрослому!

19.00 Цумплект! - Ещё в обед прибывший на своих колёсах из Киева Юрист, употев дожидаться задержанного украинской таможней Санкт-Питерского самолёта, доставил к непростительно задержавшейся в привокзалье группе её "Девятый Элемент" – {Програ}Мисс Си.

* * *

Тонкая шутка Данелии в "Мимино" - лифт, два низкорослых японца, высокий стройный Кикабидзе в лётной форме, круглолицый, с носом в поллица и кепке-муходроме Мкртчян (хорошо, что не Пкрщзгълт) - "Посмотри, как эти русские друг на друга похожи..." - гениальна в своей простоте. Насколько всё-таки замылен белыми лицами глаз европейца! Умом понимаешь, что достаточно бескорыстно (по крымским меркам) согласившийся подбросить до Васильевки водитель - татарин, но так хочется назвать его "Армэном" или "Гогией"...

19.38 Высота – 125м. Решив малость размяться, засидевшийся за рулём Юрист устроил форменные гонки на выживание - при росте два метра, да ещё по асфальту, это несложно. Чёрно-зелёный 100-литровый рюкзак с хмуро рассматривающим отстающих красным буйволом только что не загорался от удивленно оскорбленных взглядов полубыстроходцев. У крохотного водохрана их настиг безусый из субтильного возраста юноша в светлом камуфляже. Вооруженный одним только полевым биноклем, он собственным телом преградил дорогу к шлагбауму:

- Ну... я... в принципе... лесник. За нахождение в зоне Заповедника… По две гривны с человека.

- Что значит "в принципе лесник"? Документы покажите! (Чувствуете, что значит подкованный юрист в группе?)

- Старший ещё не выдал, но... скоро будут!

- До свиданья!

- ...переночевать можете вот там, за озером ,- в смущении затихло за спиной.

20.09 Высота – 232м. Достигнув окружённой высоченным кизилом полянки у русла Гувы, Физик перво-наперво взялся терзать этот самый кизил. Тем, кто вдруг нечаянно с прошлого года забыл, напомним, “жарить мясо нужно на прутиках из плодовых деревьев, на самый крайний случай - кизиловых, но ни в коем случае не на “дичке". (C) владельца "малэнкый белий барашьек*" был дословно зацитирован и принят к исполнению, несмотря на не вполне адекватную замену слова "мясо" на какие-то там условно-мясистые "сосиски".

* Кстати, по-украински – "малэнькый билый баранчик" (комм. Gene Ковалевского).

Юрист уже вовсю шаманил с костром, Мистер Шарп, продолжая жаловаться, что его "снова не вовремя кормят", устанавливал палатку, девочки - Инженер, Филолог и Мисс Си - трудились над кастрюлей праздничного салата: огурцы, помидоры, кукуруза и очень много сладкого ялтинского лука.

22.03 Вскрыв давно ставший традиционным тетрапакет молдавского кагора, они дёрнули по первой - "за второгодников" - Филолога, Историка и Мистера Шарпа. Тех, кто уже точно знал, на что соглашается. Ялта шумно присоединилась к тосту, грянув первыми залпами фейерверка. Ну, между первой и второй... второй, провозглашённый Юристом тост был "за организаторские и вдохновительские способности Сисадмина". Третий, от Историка, - "чтобы планов-ураганов становилось всё больше".

- Нет, пусть лучше планов - побольше, а ураганов - поменьше! - отмежевал своё сепаратное мнение Юрист.

"За поправку" приняли на грудь единогласно. Тут как раз подоспели сосиски и сало, сало. Дважды - потому что его “многА”, - "целых два кило з Полтавы". К салу Филолог с Историком подали по домашнему крепенькие солёные огурчики и "матёрый" (по определению Сисадмина) хрен. Задумчиво изучая на просвет тонкий шматок сальца, Юрист продолжал удивлять нетрадиционностью подхода к вполне очевидным и по умолчанию вкусным вещам:

- А сало у вас fat-free?

22.37 Соблазнённые канонадой и всполохами разноцветья, не слишком приналёгшие на кагор Мистер Шарп и Юрист укарабкались в скалистые потёмки - искать приключений с видом на фейерверки. Историк с Филологом и Инженером повалились спать, остальным сомнамбулам досталась уборка в лагере. Косвенно в ней поучаствовал и Юрист: чистый, как родниковая вода голос деревянной дудочки, казалось, подсветил ночь. Праздничный салют в Ялте плавно сменился не менее красочной грозой на яйле. Гром с молниями долго тискались, кружились в медленном вальсе, постепенно подбираясь всё ближе и ближе. Минута тишины - и артистически выдержавший паузу ливень хлынул в Уч-Кош. Завтрашний день "обещал быть удачным"...

День второй