"Сборная Глобуса"Приближение, 15 сентября.
|
|
| Кладезю
безотказной самоотверженности - Сергею Романюку, * Бабугана и Баба-Дага (прим автора). Заляпанная неведомо-каким гудроном осенне-жёлтая полоса на манер полицейской ленты оконтуривала купейный вагон, повидавший виды российской глубинки. Выкрашенный в грязно-зелёный цвет поезд Санкт-Петербург - Москва, в который несколько часов назад загрузился Сергей Сократов, он же Бес, тряско лязгая стыками, продолжал своё неизбежное наступление на Москву… В точке единения разбегающиеся когтистой пятернёй оврагов царил покой. Узкая, третья, если считать по часовой стрелке теснина, на правом берегу которой возлежала глыба, стремительно обрывался вниз, на север. Упруго сопротивляясь натиску незаметно прибывающей воды, трепетали цепкие пальчики не удержавшей снежного натиска зимы буковой ветви. В котелках и ванночках мелководья всё веселей перещёлкивалась боками лёгкая на подъём светло-каштановая галька... Четыре десятка пальцев в Москве, Симферополе и Кишинёве продолжали порхать над весело пощёлкивающими костяшками клавиатур - перекладывая, состыковывая, утрясая, добавляя, исключая, смакуя и предвкушая Светлое Завтра: - То есть получается, что пятеро смелых полезут на стенку, с которой можно плюнуть в сторону Большого каньона? Посмотрю-ка я, пожалуй, что еще можно облегчить в моей снаряге... Думаю, нам на троих хватит одного тюбика зубной пасты, одного рулона туалетной бумаги... Хогар. - Читаю их раскладку и плачу: шоколад - 50г, печенье - 30г, сахар - 10г, чай - 1 пакетик, соль - 1г, специи - 1г. Я бы с ними на твоём месте не ходил... cлушай, возьми в “неучтёнку” пять килограмм cала, а? Мы его с тобой по ночам... в кустах... Zn. Милостиво продолжая принимать в себя безымянные левые притоки, Альма медленно набирала силу. Заполонённый буками мир балки с гордыми именем Центральная Котловина круто восходил на восток – к хребту Конёк, и еще круче – к оскалившейся каменными стенами отрогу Чёрной горы. Перепрыгивая через старинные запруды форелевых хозяйств, река минула жующее коровами лесничество, плавно вписалась в поворот долины, привычно меняя направление на северо-западное… Достукав в "зелёный цветок на могиле рабочего времени" последнюю юморинку, Алексей Кочкин, он же Мисти, выключил подмигнувший ему алым светодиодом жёсткого диска компьютер и на подземно-вагонных перекладных выдвинулся в сторону Курского вокзала. Последний на этой неделе рабочий день был отнюдь не поводом для посещения элитного Ирландского паба, а вот плотно подсевший на тёмный эль Бес – вполне… Обменявшись пенными барашками рукопожатий с говорливой кумушкой, - рекой Чёрной, - Альма нежно погладила самое подножье Чатыр-Дага и весело поднырнув под мостик у кордона Аспорт, сбросила скорость. У казачества Светлая Поляна она окончательно расплющилась и, сонно виляя у подступающих справа лесистых отрогов хребта Хыр-Алан, проторенным путём отправилась на затянувшееся на тысячелетия рандеву с Чёрным морем… Уютная полутьма стильного интерьера, деревянная мебель, тихие разговоры за соседними столиками. Заказав себе бокал побольше, - нужно было срочно нагонять высокооборотистого Беса, - Мисти позволил себе расслабиться, погружаясь в общие воспоминания о весенней-островной "Авантюре номер 8". До поезда Москва-Севастополь оставалось ещё более часа. Огромное, похожее колючими очертаниями на выбравшегося на берег илистого прыгуна Партизанское водохранилище расщедрилось “двоякодышащей” плотиной. Объединив свои соскучившиеся друг по другу половинки, Альма миновала вереницу “плодово-выгодных” сёл, - Кизиловку, Малиновку, Плодовое. Уподобившись неторопливо ползающим по нависающим над водой ветвями яблонь зелёным гусеницам, она, самое чуть извиваясь, достигла посёлка Песчаное, чтобы, облизнув напоследок надменно выдвинутую губу мыса с уменьшительно-ласкательным именем Керменчик, кануть в безбрежные просторы Понта Эвксинского… Часы в нижнем уголке монитора, возвещая наступление честно выстраданного отпуска, прыгнули с 14:59 на 15.00. Давно избавившийся от привычки выключать компьютер Анатолий Бобичев, он же Бобус, смахнул в ящик тумбочки скопившиеся на столешнице отвёртки и исписанные корявым почерком стикеры, промерил шагами выстеленный серым ковролином офис, вскарабкал на закорки тушу рюкзака и уже приоткрыв дверь, прощально улыбнулся очевидно жалеющим его сослуживцам. * * * …внутри вагона хитрые украинцы учинили форменный самопал пополам с беспределом. Судя по всему, они собрали вагон из нескольких отдававших концы собратьев, да ещё и применив воистину малороссийскую смекалку: вместо шайб для крепления полки использовались монеты российского Госбанка на общую сумму 55 копеек. Не доезжая до Тулы мы с Бесом объявили пьянству бой. Точнее не всему как есть пьянству, а noname коньяку во фляжке Беса, виски White Horse и рому Capitan Morgan Black Label. Нет. Коньяка не было. Во фляге тоже был виски. (из путаных показаний виски, то есть Мисти). - Теперь
и представить боюсь, какими алкоголиками мы будем выглядеть в твоём опусе. (из ICQ-трепли Мисти и Бобуса). * * * Водитель маршрутки туристов не жаловал: - куда лезешь, перегородил мне весь салон"... Даже двойная тарифная сетка его не умиротворила. ОК, оба успокоились, расслабились, едем (ворча). Полгорода проехали, маршрутка полупустая. Вот так оно, родимый, мирных странников обижать, - ехидно хрюкнул Бобус, чуть крепче необходимого шваркнув дверцей на выходе. Не видать тебе в этом, конкретном, рейсе суперприбылей. Ожидая зелёного света на переполненном по жизни перекрёстке у автовокзала, он не поленился выковырять из-под клапана блокнот и накарябать на внутренней стороне обложки первое пришедшее в голову имечко только что начавшей набор оборотов эскапады: "Замбий-замбийская отдушина". В этом контексте сверхоперативная память мгновенно подкинула лозунг из ознакомительного с самолётом ролика Люфтганзы: "В продолжительном путешествии обязательно увеличьте потребление жидкости". Ноги будто сами собой свернули к киоску с "Beck's"-ом и Holsten"-ом... Сбрызнутый заблудившимся в закоулках кварталов дождём асфальт. Навсегда распахнутые белокаменные Ворота Города. Засушенные на хрупкий гербарий липы и красно-золотые клёны в противостоянии как ни в чём ни бывало зеленеющими плакучими ивами. Затянутый вызревшим камышом пруд. Спешащие в город машины. Аэропорт. Прикованный к бетонному постаменту Ту-134 ностальгически устремлён носом в небо. Перепрыгнув через очередную выбоину, автобус свернул на юг. Как всё-таки хорошо уметь двигаться. Пусть даже на чужих колёсах... * * * 9 ноября. Чёрт. Ещё раз чёрт. Уже две недели пытаюсь начать изложение первого дня, но ничего не получается. Трудовая Замбия - совсем не то место, где хочется вспоминать о Крыме. Хочется поскорее забраться под одеяло и отбиться. "Под одеяло" потому, что с целью сохранения иммунитета к зимней Родине мы оставляем ночью кондиционер на +15-и... 25 декабря. Сегодня в Кишинёве робко просыпался первый снег. Наверное, это именно его серые росчерки за окном маршрутки сподвигли меня перелистать бесцельно отмахавший 18000 километров блокнот, посмаковать сочность цитат, лишний раз улыбнуться и почувствовать, что его время, наконец, пришло… * * * ...старый знакомец - серебристо-металлический "Митсубиши" как всегда блистал водителями. Тёмно-синие, лётного кроя костюмы. Белые рубашки с вышитым кумачом логотипом Крым-Авто-Транса и застывшим в галопе жёлтым мустангом. Очки в тонкой золочёной оправе. Золотые же часы... Типичные, типичные "мустангеры". На подголовниках кресел пламенела сворачивающая русский язык в лист Мёбиуса надпись-предупреждение: "Люфтен йокулюк сюреснинс эминьет (о чём это они ?) кемеринзи такили тутунуз!". Практически состоявшийся "як-цуп-цоп" и в то же время всего лишь "пристегните ремни безопасности", которыми, кстати говоря, каждое пассажирское кресло оборудовано. Из централизованной трансляции стенал Юрий Лоза, которому "уже многое поздно", потому что "стало за тридцать". Так ему, глупенькому, и надо. Почтальон Печкин, эвон, только жить начинал, на пенсию выходя... В общем-то Лоза был в тему. И тарабарские послания кресел были в тему. И гламурные водители были в тему. А уж в какую тему было всё ещё прохладное пиво… - Ну... за оптимизм! |