День Пятый.
Серебряные струи и садо-мазо-БКК.

Среда, 15.08.2001

Доброе утро! (сумрачно озираясь, адресуя капающим за шиворот окрестным деревьям) Где же там наше вожделенное солнышко? Ах, все еще за тучками... Уж и не помнится с чьей легкой руки, но именно этим, облачно-кучевым утром Звездочкин был низложен и заполучил почетное звание Негрометеоцентр за предельно точные и оптимистические мангупские прогнозы. Усиленно засасывая в изголодавшиеся за ночь топки организма сваренные целиком спагетти с сыром, племя строило планы-ураганы: Непоседа со Сфинксом хотели идти Каньон однозначно "по низу". Роутер склонялся к "по верху", низом он уже ходил всепогодно и неоднократно, ему давно интересно, как это все выглядит под другим углом, да и влажные камешки позапрошлого года в свете вчерашнего дождика не очень приятно вспоминаются, остальные пребывали в раздумьях.

Всего, чего всем хочется, делать не получается. В конце концов принимается демократическое решение, назначается время сбора и отрезается все лишнее донельзя иззубренной от частого употребления бритвой Оккама ("Entia non sunt multiplicanda proecter necessitatem" - "не следует плодить сущностей сверх необходимости"), короче говоря, кто куда хочет, тот туда и идет, но только ДО срока: Непоседа, Сфинкс, Негрометеоцентр, Роутер и Цицерон жаждут ознакомиться с "Серебряными струями", остальные в БКК: Чиф - потому что безумно любит, Ясносолнышко, Стелс и Сюрпризка - потому что никогда не видели "terra incognita" за Ванной молодости, а Кроки потому что nobles oblige. Роутер тоже любил, поэтому уходил на "Серебряные струи" скрипя сердцем и от всей души завидуя Чифу.

Дорога "Среброструих" пролегала мимо ресторана, в сторону Ялты. Они дошли до мостика через Сары-узень ("сары"-желтая, но не из-за цвета воды, а из-за красивых золотистых туфовых отложений на дне эворзионных ванн у истоков), но через нее не переправлялись - вправо-вверх по берегу уходила хорошо натоптанная тропа. Обогнули слева зеленый домик лесника...

- Обогнули слева? Нет, мы обогнули справа, а домик остался слева. Дорога идет справа, я там еще зимой проходил. ( Непоседа ).

...и полчаса быстренько шли по некрутому подъемчику, иногда оскальзываясь. Тропинка упрямо поднималась все выше и выше. Добрались до мостика из бревен у водомерных сооружений: пару неподъемных бетонных "кубиков" и толстая ржавая труба. Оставляя речку слева, продолжали идти к истокам. А вот и тихий шум воды заслышался.

Ох, и какой же он декоративный красивуля!!! - Игрушечный водопадик из любимых сказок: куполообразная вершинка покрыта ярко-зеленой мягенькой шерсткой мха. Он чем-то похож на ромовую бабу с зеленой верхушкой. Да, не дано никаким фотографиям передать очарования этого чуда - стеклянистой и в то же время удивительно живой поверхности мха, непрерывно струящейся по его краешкам радужной капели, вспыхивающей радостными солнышками при колыхании листвы на деревьях. Да, у нас уже солнышко. Тепло и хорошо. Долго и самозабвенно любуемся радугами, каскадиками, струйками, брызгами и водяным туманом, оттененными черной глубиной грота.

Тоненькие, действительно кажущиеся сотканными из сияющего серебра бесчисленные струйки микроводопадиков, звенящие неповторимой многоголосой мелодией, изливаются на отполированное многими поколениями ног каменное ложе, заставляя его искриться драгоценными камнями. Да, многоуважаемый Дмитрий Опарин, 22 апреля 1999 года вы абсолютно правы - столько раз быть в Большом каньоне и не посетить водопад Серебряных струй - это мы непростительно зря. Я так думаю, что ранней весной он будет даже покрасивее Царя местных водопадов - Джур-джура.

Налюбовавшись всласть фасадом, Роутер, поеживаясь от затекающих за шиворот серебряных струек забрался в махонький гротик, потаенное подбрюшье водопада. Вдвоем было тесновато, поэтому оттуда был предварительно изгнан интенсивно сопротивляющийся Негрометеоцентр, топчущийся на единственном месте, где можно установить штатив. Кругом деловито капало. Капельки, падая, ярко вспыхивали - кроме входа в гротике под водопадом имелось два окошка, как в Трехглазке. Правое от входа окошко, оно даже не окошко, а, скорее, дверь для лилипутов - ступенечки к ней ведут естественные. Сталактитов, конечно, нет, но натеки красивые - есть. А еще из трещинок свисают длинные бороды корней чего-то, растущего наверху. Они покрыты какими-то белесыми наростами и все это вместе напоминает хлебные крошки и пшено в жиденькой бороденке Выбегалло.

Тут очарование места и, главное, тишина резко пошли на убыль - "негритята" еще как-то мирились с парой бизнесменов-виноторговцев, свивших свое неопрятное гнездо в этом удивительном месте,- виночерпии тихонечко сидели в сторонке, поглядывая на племя, как голодные пауки в ожидании добычи. Но жужжащая разными тонами толпа двуногих мух - потенциальных потребителей напитков, выплеснувшаяся из-за поворота и обсевшая засиживать все квази-горизонтальные поверхности в ожидании возможности группово- и индивидуально щелкнуться на фоне водопада, суетой и воплями оттеснила "негритят" в сторону и заставила поскорее ретироваться.

Так что, если Вам захочется насладиться в полной мере, то на Серебряные струйки надо ходить раненько утречком, пока железные резервуары для разморенных пляжами тел еще покоятся в гаражах и на автостоянках. Ну хорошо, хорошо, сознаемся, было там, конечно, несколько фигурок, которые могли бы водопад даже и украсить, если бы еще чуть-чуть приобнажились, но они тщательно прикрывались и ревностно оберегались. Все больше совладельцами, как вы понимаете, а не самими хозяйками.

Но, как всегда, уже после приезда домой, Роутер от Жени Ковалевского узнает, что зря не сходил к роднику, где водопад берет свое начало - истоки тоже стоит увидеть. Это даже хорошо, это еще один грузик на чашу весов в пользу вернуться к "Серебряным струям" еще раз.

- Хочу тебя расстроить. Нет у тебя грузика. Я ходил - ничего не увидел. Пока ты фоткал пещерку, я спокусился картой, на которой нарисовано озерцо над водопадом. Сто метров - и все обрывается очень резко. Может быть в полноводные времена там и интереснее, но этим летом я ничего не увидел. Родников много, но вода не круче "Панической". (Непоседа).

А пока племя уже бегом-бегом прыгало по большеканьонным камешкам к Пании, все еще хихикая над явно обманутым выражением лица лесника, коим он провожал их исчезновение за поворотом - люди идут себе, чинно, благородно, с непочатой "Пепсёй" подмышкой, прямо от Серебряного водопада к Соколиному. И никакой платный и заповедный Каньон им ну совершенно не нужен. Ну как, не нужен до ближайшего поворота дороги, но этого лесник уже не видел.

Зеленеет на солнышке их Пания (Панайа, "Пресвятая" по-гречески). Нарушая узким горлышком бутылки идеальную упорядоченность тонкой, как пергамент струи воды, зажатой бетонными столбами и едва переливающейся через парапетик, Роутер пробежал глазами вдоль зеленой шерстки мха, убегающего вверх по узкому ущелью и вспомнил Панию образца 1997 года не веря, что он это видел - ревущий пенный поток между теми же блоками, полтора метра шириной и метр высотой. У него тогда и мыслей не было водички набирать, он и подойти к этим блокам не сумел.

Устроив рюкзаки на обозреваемую с "Зуба" позицию, вскарабкались наверх: привычно-удовольственный подъем на "Зуб" напоминал прелюдию в постели с хорошо знакомым партнером - с закрытыми глазками знаешь, где чуть прикоснуться, где попрочнее упереться, где обхватить поудачнее, чтобы протиснуться… и вот уже и стоящий рядом Роутер нежно обнимается со своей знакомой сосенкой и сквозь тонкий муар иголок и упругие конусы зеленых шишек распахнув пошире глаза любуется Каньоном, Панией, мысом Первым, зеленовато-желтыми, кажущимися издали огромными полями мха деревьями на противоположном склоне, чуть склонивши почтительно голову здоровается с еще одной хорошей знакомой, растущей прямо под ногами, уже за кромкой обрыва.

Соплеменники рассаживаются на камешки и следует почти получасовое слияние с Каньоном. Они не разговаривают, не жестикулируют - по поводу этого места все давно сказано, отвосхищено и отвосторгано, остается только реставрация: чуть подновить потускневшие за год краски незабываемой картины, висящей в главной комнате "Внутреннего Дома" - души. Добавить там - листик, тут - травинку, вон, пару сосенок подросло, а вот тот дуб - уже умирает. На этой сосне шишек прибавилось, но иголки все пожелтели, на той вообще хвоя поредела - все живое стареет, лысеет и седеет, почти как люди. Только сам Каньон не меняется. Что для него сотня-другая лет? Он, конечно, тоже не молодеет - растет потихоньку вширь, становится округлее, солиднее. Но морщинок на стенках не стало больше - живительные лосьоны небесной и земной влаги заботливо ухаживают за святым ликом - сглаживают углы, заращивают шрамы трещин.

А вот внизу их "бессеребренноструйные каньонщики" появились. Пора спускаться. "Негритята" весело прощаются со Сфинксом и Непоседой, назначают им время "Ч" у родника на выходе - 5 часов вечера + 30 контрольных минут, возвращаются к указателю "на Голубое озеро" и в 13.00 начинают подъем наверх. Тропа вверх еще та, без рюкзака, да вниз по ней в прошлом году скакалось "на ура", а теперь приходится напрягать протестующий изо всех сил организм. Выдыхаются они только минут через 45, заваливаются на завалящую завалинку, все еще судорожно всхрипывая, упиваются несравненной панийской водой.

В 13.47 из-за поваленного ствола проявляется сначала красно-черный рюкзак, а потом и красный, мокрый и громко пыхтящий Чиф - он еще Голубое озеро навестить сходил. Чуть не доходя до валяющихся, принимается запыханно хвалить свои новые горные ботинки: "ой, такие классные ботинки, они ДЫШАТ"!!! Уставшему Цицерону лучше такого не говорить - он внимательно прислушивается к свистящему дыханию из-под рюкзака и ставит точки над "i":

"Да, да, ото-ж вони так тяжко и дышуть!!!"…

Чиф аж пыхтеть перестал от солидарности с ботинками и чуть отдышавшись приступил к исполнению служебных обязанностей:

"Все прохихикались? По ко-о-оням!!!" ( если Вы вдруг забыли или не знали - это команда рюкзакам).

Концентрируемся. Переворачиваемся на животик. Группируемся. Принимаем низкий старт. Разгибаемся. Стонем. Осуществляем подход к снаряду. Напле-чо! Рывок. Толчок. Плюх. Контролируем полусогнутость коленок: прогиб нормальный. Шаг левой ногой. Корректируем положение организма в пространстве. Шаг правой. Медленно: чух-чух-чух. Поехали! Эх, опять в горку...

Интересно, как быстро отживают воспоминания, но не совсем исчезают, а остаются где-то глубоко-глубоко: вот это дерево обходил. И об эти многочисленные тоненькие пенечки вдоль тропы спотыкался, как и сейчас. А вот после тех трех согбенных деревец будет ответвление тропы к мысу Сторожевому, или Первому. Сколько же всего разного и ненужного хранит память. Или нужного? Это только ей и известно. Эх, разум ты, разум, чудо природы.

14.15. Затаив дыхание, Сюрпризка, Стелс и Ясносолнышко первый раз в жизни любуются Ванной молодости с толпой снующих "колорадских жуков" вокруг, там, далеко, внизу. Неужели всего пару часов назад наши "бессеребренники" в ней купались?

Кстати, ведь Большой Каньон Крыма - это все большевики придумали. До революции он именовался просто Карагольским ущельем, так что Кара-голь, или Черное озеро, более известное в широких кругах населения как Ванна Молодости - первична, а БКК - так, просто окружающая ее среда. Хотя "что в имени тебе моем", как сказал кто-то из величайших.

В оптику отчетливо видно, что народа внизу запредельно - живые очереди стоят занырнуть в гордом одиночестве и дрожаще-голубым увековечиться. Вы знаете, почему вода в Ванне молодости никогда на фотографиях с людьми синей не получается, а листики на деревьях - зелеными? Спросите у Роутера, он вам по секрету расскажет: потому, что операторы минилабов просто не могут поверить ярко-оранжевому цвету лиц на негативах. Этого же не может быть, чтобы, купаясь в такой прозрачной водичке да на таком ярком солнышке, позволить себе быть таким отвратительно сине-голубым на фотографии. Вот и корректируют искаженные личики до нормального, телесного цвета. А вода, соответственно, уходит в непрезентабельно коричневый.

А красота вокруг - "неописучая, невыражовываемая, непроораемая, ну, в общем, слов никаких ненаходяемая!!!" Это - Слава Нестеров из Киева. - Лучшее описание чувств к Большому Каньону, которое читалось и испытывалось когда-либо, честное слово. И вообще, тебе давно бы пора высказываться не в тайных масонских переписках, а честно и открыто!

В 15.00 Сюрпризка, Стелс, Роутер и Негрометеоцентр насилу отрываются от насиженных мест и бегом-бегом несутся к мысу Второму, чтобы между "Первым" и "Вторым" перерывчик был небольшим, оставляя Чифа, Кроки, Цицерона и Ясносолнышко вкушать мыс Сторожевой. А дальше все для них слилось в один звенящий, всепоглощающий и непрекращающийся миг. Думается, никто не сможет сейчас вспомнить чего-то отдельно запомнившегося - это надо или пережить, или навсегда остаться в неведении. Вы ведь не увидите за словами истины, что бы ни было сказано, это будет только часть правды. Нужно самому хоть пару секунд постоять там, над Ним, послушать Его ветер, свистящий в угольных перьях воронов, увидеть золотые капельки смолы на чешуйках шишкек Его сосен, проститься с парашютиками листиков Его буков, сначала одиноко кружащихся в восходящих потоках, а потом нехотя вписывающихся в плавные спиральные кривые своего последнего скольжения туда, вниз, в темное никуда, откуда им уже никогда не будет возвращения.

Чтобы стоя там, над огромной тесниной, взглянув себе под ноги внезапно осознать, какая хрупкая штука - жизнь, какой маленький человек на этой огромной Земле, почувствовать, как напрягаются мышцы ног в желании сделать этот последний шаг, как холодеет и сжимается все внутри, и разум или страх заставляет сделать сначала один шаг назад, потом другой, затем третий. А взгляд всё остается прикованным к бесконечным вертикалям серых стен, и они гипнотически зовут, манят, приглашают в последний полет.

С мыса Третьего Каньон уже был виден практически целиком - от края до края. Монолит скал им показался разорванным каким-то огромным хищником - пять острых мысов, где впились в земную твердь чудовищные когти апокалиптического зверя: может быть Фенриса-волка, а может быть, это следы клюва и могучих лап, где царапал несуществующую уже реальность Тот Самый Орел, о котором Роутер когда-то читал у Кастанеды.

Да, Каньон нужно проходить полностью - сначала по руслу, потом по обрывам. Это как будто пройти два разных каньона.

-"Это будет называться "Окучить каньон", - сказал Цицерон.

В 16.00 "негритята" все еще впитывали Каньон, только уже с мыса Пятого, прогуливались в сторону Туар-кобы ( по-тюркски "пещера для содержания крупного рогатого скота"). Гулкое эхо судорожно дробилось, прыгая теннисным шариком между грандиозных стен - соплеменники тщетно звали Сфинкса и Непоседу, проходящими сейчас где-то там, внизу. Ответа, впрочем, не слышно - только ветер разносил их шаманские вопли по лесистым бойкинским склонам. "Ой, как отчаянно не хочется отсюда уходить, прямо до слез- думал Роутер. - Мы же до будущего года всего этого уже не увидим!".

Теперь Большой Каньон будет им всем сниться совершенно по-другому (для любителей и умельцев - стереофото БКК), никто и никогда не сможет сказать, какой он лучше, снизу или сверху. Это как любимый человек, разве можно задумываться над тем, в каком настроении он привлекательнее? Это же просто он, он, такой родной, такой близкий, и ведь совершенно не имеет значения, с какой стороны ты на него смотришь. Ты его просто любишь - всего. И воспринимаешь - всего.

В 16.35, сказав последнее "прощай" Каньону, племя ушло с мыса Пятого и углубилось в буковый лес. Цицерон чем дальше уставал, тем больше расходился, как в смысле увеличения скорости перемещения по буеракам, так и в смысле обилия крылатости выражений:

"…а в резюме своем я теперь смело могу написать отдельным пунктом "Рюкзаком владею в совершенстве"!

17.30. "Негритята" все еще плутали в лесах под Бойко (в далекой юности - Биюк-оба, Богатырь-гора). И тропки вроде вокруг были те самые, и кострища Сюрпризке и Стелсу хорошо знакомые, но только вот так внезапно это все было и вдруг - исчезло, и остался только бесконечный лес, овраг и ни одного знакомого ориентира. Чиф пробежался вниз и вернулся с сообщением, что он туда - не пойдет. Круто. Ну что ж, вот настала и очередь Роутера идти на разведку:

- "И какая ж это растакая зараза насажала на полянках столько разнообразных колючек? Тэкс, а что это там такое в кустиках черненькое белеется? Да нет, это не знак маршрута, просто кора ободранная" - он шёл уже 15 минут и пора было возвращаться. Ну наконец-то! Тропинка! Пусть заросшая и нечеткая, но - тропинка. Еще пару минут и - окольцованный бело-голубой жестянкой бук. -"Выдохни бобер, расслабься. Полегчало? Вижу, полегчало. Можешь возвращаться за контингентом".

18.29 Негрометеоцентр, Стелс, Сюрпризка и Роутер, производя вялые плавательные движения конечностями, покоятся у родника;

18.31 рядом с нами, успевши только возопить "Оце - не рюкзак, оце - вепрь!!!" безжизненно падает Цицерон;

18.37 его примеру следуют Чиф, Кроки и раскрасневшаяся Ясносолнышко. Метеоров - Сфинкса и Непоседы, конечно, уже давно и след простыл. Да, но с ними ушли на Ай-Петри все примусы и палатки. Думать об этом пока не хотелось, зато безумно хотелось есть. Одна, вторая, третья банка паштета. Банка гуляша. Эге-гей, народ, одумайтесь!!! Угу, сейчас, именно конечно, одумаются они... Банка шпрот. Банка сайры. Ну чисто лемовские "Всееды Чтопопалые" вперемежку со "Жрунами Смаковяками" в кружок собрались!

Сиеста. И… разошедшийся не к добру Цицерон (подпавшему под обаяние безумной идеи Роутеру):

- "Ты, сначала, баньку попарь, согрей, накорми, рюмочку поднеси, а потом уж и спрашивай "Пойдешь на Ай-Петри?"

19.25 Они решили все-таки выбираться наверх - холодно ночевать, "негритяночек" жалко, да и самим в тех холодных и сырых долинах сопельками из сопелок истекать как-то не в радость. Но Чиф из каких-то внутренних соображений решил остаться ночевать внизу. Переубедить его, даже при всем суммарном роутеровско-цицероновом красноречии не удалось.

Время казалось Сизифом, закатывающим камень на вершину - всё пыталось остановиться и передохнуть. И вот, после очередного несчетного поворота, среди бескрайних буковых лесов, за лабиринтами путаных тропинок, за поваленными стволами, за горящими в свете фонариков светофорами бело-сине-ржавых табличек, за Негрометеоцентральными слепыми блужданиями среди похожих, как близнецы, деревьев в поисках "настоящей" тропы, за Роутеровыми корректировками и регулярными обновлениями таблиц маршрутизации и направлениями "лидера" на путь истинный, на особо крутом и затянувшимся сверх всякой меры подъеме, в угольной темноте за спиной раздался хриплый пересохше-глоточный вопль самой Цицероновой души:

"Эта болезнь туристов называется САДО-МАЗО-РЮКЗАКИЗМ !!!"

20.35 племя плотными рядами вышло на первую полянку, годную для припадания к такой вожделенной горизонтали. Вспомнили любимый анекдот про альпинеров и женщинку: "чтоб лежала и не приставала". М-да… Воистину садо-мазо - сами над собой издеваются, при этом почему-то несказанное удовольствие получая. Однако, взмокшим особенно не разлежишься - пронзительно холодно, пар изо рта, да и ночной Ай-Петринский ветерок что-то сегодня особенно неласков. Ну, чернокоженькие, полетели, полетели.

Полянки, полянки, полянки с преобладающим уклоном вверх и разделенные тонкими мембранами деревьев. Такие знакомые, теплые, привычные, благоухающие перегретыми травами днем, окружились непроницаемым для света убогих фонаришек черным частоколом леса, близняшки-тропинки вздыбились неприветливо-каменистыми бородавками "эррозийных выходов породы", да и запахи вокруг совсем другие - грибами пахнет, прелью какой-то, мокрой листвой, хвоей.

А вот и ровненькое пошло. Обогнули по округлой дуге сосновую рощицу справа, прошли строевым шагом мимо каких-то поздних потребителей шашлыка на нескольких машинах, удивленно на них взиравших. Где-то еще далеко впереди и слева вспыхивали ненадолго фары любителей вождения легкового транспорта по буеракам - и чего только людям не сидится в тепле и светле.

21.30 Асфальт. Справа, на "Перепелином" плато Бедене-Кыр, чуть светится армейским дежурным освещением лже-обсерватория космического наблюдения, напротив которой "негритята" устроили последний отдых перед финальным броском. Стало еще холоднее, но ветер, благо затих - затаил дыхание, на их мытарства глядючи. Всем племенем жались к обочине, мелко дрожали, натягивая все что есть пошерстянее, кутались во влажные ветровки и мысленно искали хоть моральной, если не "калорийной" поддержки у далеких и тоже чуть подрагивающих от абсолютного нуля звезд.

Чу, крик Стелса за спиной: "Роутер, тебе пора открывать отдельный сервер night.crimea.net.md для любителей носить рюкзаки по ночам!"

В 22.35 они все-таки дошли. В яйле, метрах в 400-х от заветного КСС-ного приюта, племя встретил невеселый Непоседа. Проводил, не особенно вдаваясь в подробности до сияющего огоньками лыжного кемпинга. Там их ждал мрачный Сфинкс и национальный эстонский праздник "Обломайтис", как его называл Женя Ковалевский из Донецка. Мест не было. Даже парочки, чтобы хоть усталых "негритяночек" уложить с относительным комфортом. Ни в КСС, ни в лыжно-убогом. С этого года они будут очень нежно любить КСС на Ай-Петри. Неизвестно, куда подвались старые знакомые, но новые хозяева КСС - люди достойные и искренне сострадающие:

- У нас мест нет, и вообще мы вам рекомендуем поскорее убираться с плато!!!.

Это в начале-то 12-го и людям, только-только притащившимся из Большого Каньона. Можно было, конечно, взять их с собой и пойти, где-нибудь с Таракташа ночью сверзиться, чтобы им свои прямые обязанности все-таки пришлось повыполнять. Ни слова про водички попить, или там возможность покушать быстро на газе приготовить. Спасибо вам, дорогие вы наши спасатели, да будет у вас разного и побольше. Мир ведь полон компенсаций, надеемся, они не заставят себя долго ждать…

Благо хоть кафешка придорожная была гостеприимно открыта - благоухала пловчиком и шашлычком. Пока все это готовилось, Роутер со Сфинксом и парой "Славутича" успели сковылять посмотреть на "Джалиту" со смотровой площадки. Те 35 ступенек показались бесконечностью, "+" или "-" бесконечностью они сейчас уже не скажут, все что отложилось

- Подъем там - затяжно-о-о-ой !!! :-)

Ялта - это красиво. Особенно под бульканье пивка и жевание "Суджука". Как, вы не знаете что такое суджук? Это же самая душевная закусь к хорошему пиву - гагаузская колбаса из лошадок: соленая, зверски перченая и высушенная до деревянистого состояния. Гарантированное изготовителем время жевания для непрофессионалов - до 3 часов.

Пять щупалец морской звезды там, в темном и теплом приморском далеке, стали чуть подлиннее и потолще, да и тельце, сияющее разноцветными огнями баров, дискотек и санаториев, явно округлилось. Уж не готовится ли Ялта размножиться? Вот было бы здорово - две Ялты!… Дрожа, поглощали Ялту и вспоминали прошлую ночь - совсем другое счастье и мировосприятие: сухая конура палатки, тишина, покой, истинное блаженство. А сейчас - безумные вопли дискотеки на Поляне Сказок, всполохи прожекторов и цветомузык, эх, цивилизация ты, цивилизация. Даже на Ай-Петри от тебя уже не укрыться. Надо было все-таки Сюрпризку с собой взять - она какая-то одинокая и покинутая в темном уголочке кафешки сидела. Однако, время, надо идти откушивать жаркое.

00.15 практически уже "завтра". Борщик, салатик из зеленой и фиолетовой капусты, свежих и маринованных огурцов, свежих и соленых помидор, маринованной свеклы и 2 видов пушистого, но неопределяемого в силу тщательной порезанности бурьяна, керамический горшочек жаркого (картошка в котором практически не наблюдалась, зато мясца было - до краев) и контрольная бутылочка пивка завесили 21 гривну. Идти никуда не хотелось, особенно не хотелось в холодный влажный лес ставить палатки.

Да, "снаружи" на Ай-Петри Роутер не спал уже лет 7-8. Даже не мечтал об этом. Вообще с мечтами надо быть поосторожней, они иногда сбываются. Минут двадцать "негритята" слонялись в искореженных средой обитания березках-сосенках в поисках мест для палаток, а потом еще минут двадцать в оценке обилия фекальных масс на выбранных полянках. Главного специалиста по поиску вышеозначенных объектов, Димы Тимченко, способного выявить "нежелательные элементы" даже на малореченском пляже, с ними не было, а то они и до утра бы с позиционированием не определились.

- Величайшее изобретение человечества - это все-таки кровать!

- стенал Роутер, извиваясь ужом под боком у Сфинкса в тщетных попытках поместить позвоночник поудобнее в хаосе камней (мыслей о том, что это еще может быть, ссохшееся на солнцепеке, он тщательно избегал). Замерзнут, замерзнут они ночью, как пить дать. Знавал он эти ай-петринские ночевки на свежем воздухе. О том, каково будет ночеваться Чифу в Куру-узеньской котловине, он старался не вспоминать.

День Шестой