| |
Когда Миша сказал, что составил список вещей,
которые не пригодились ему в походе, я подумал,
что даже
сам этот список весит два килограмма!
Мисти
 Тимофей Анатольевич с
детства отличался нетривиальностью звонков будильника. "Ты ж мене пидманула"
в её авторском, инверсном варианте - "Алунамдип енем ж ит" едва-едва в
состоянии выцарапать меня из глубоких застенков грёз без сновидений. С
интересом ощупываю окружающий меня нейлон и полиэстер: новая палатка для
взрослого дяди - та же любимая игрушка. Конденсата почти нет, хотя укупорились
мы по полной программе. Это гут. Заранее постанывая и морщась, приподнимаюсь
на локтях, принимаю сидячее положение. Растрёпанная хвостина мягко шелестит
по упругому куполу. Н-да, метр ноль пять в холке - любителей клаустрофобии
просьба не беспокоиться… Прислушиваюсь к ощущениям. О чудо - совсем ничего
не болит! Где-где затаилась моя заветная бутылочка? Буль-буль. Ы-ы-ы,
вода как вода. А почему не портвейн?!! Шутка.
 Расталкиваю соседа по камере.
Вешаю на шею камеру. Выползаю на свет. Его в лесу пока нет - ни белого,
ни чёрного, ни божьего - но перистые облачка над бескрайной тушей Караби
уже чуть порозовели. Девственная тишина Чегинитры
нарушается лишь вибрирующими руладами из недр палатки Мисти. Это вам не
гармоничное “ля” первой октавы, а что-то близкое к модулированным белым
шумом 50 герцам. Подавляю острое желание пнуть храпивца пыром, побуждаю
голосом. Мисти отзывается почти сразу, но богатырский похрюк из жёлтого
домика не прекращается. Дядька Тахир почивает. Спи спокойно, дорогой
товарищ солнышко наше. Выдвигаемся. На второй сотне шагов к "саммиту"
Ворот Чигенитры меня начинает жутко колбасить. Тельце беззвучно вопит
"да что ж ты, проклятущий, делаешь?" и в качестве контрольного аргумента
окончательно запыхивается.
Опираясь на штатив, как последний калека на
ажурную “этажерку” в клинической больнице Принстон-Плейнсборо (привет,
Хью Лори!), потыкаюсь через разухабистые карры, взявшие в полон заветный
купол. Мысленно желаю много непечатного узкоглазым бестиям, придумавшим
такие тяжёлые фотоаппараты, и конкретно несварения желудка любителям Parmigiano
Reggiano, не жалеющим дюраля на штативы Manfrotto. Для тех, кто не в теме,
поясню. То, что тушка организма вусмерть разленилась за долгую зиму и активно
сопротивляется любому насилию, отличному от поваляшек с хорошей книжкой
на любимой софе, вовсе не означает, что само это насилие ей не по душе.
В этом - квинтэссенция прогрессирующего пешеходного ауто-садо-мазо-рюкзакизма. И вообще, какая разница, что себе там думает тело, если душа поёт райской
птицей, потому что панорама вокруг - верных 360 градусов. Да что 360 градусов!
Я делаю три полных оборота подряд, и всё ещё не могу остановиться. От
Меганома до Кастели поверьте, найдётся чего порассматривать. Особенно
в хорошую оптику. Прицеливаюсь с колена в обращённого лицом на восток
Тимофея Анатольевича, а Мисти - в меня. Замираем, лаская указательными
пальцами выпуклые кнопочки затворов…
Рассвет накатывается
с неотвратимостью расплёсканного по нержавеющим кружкам Красного Южнобережного.
Туч над Большими Воротами многовато, но зато, какие краски! Какая изощренность
цветовых переходов на добром десятке взаимно наложенных хребтов, названия
которых меня сейчас волнуют меньше всего. Я - не краевед. Я - путник,
нашедший своё Небо, свою Землю, своё Пространство. Золотая капля нехотя
отлипает от иззубренного горизонта, разогревая небосвод - ахтунг, далее
последует “чисто молдавское” мировосприятие - от нежных оттенков хорошо
выспевшего пино нуар и мангостина к траминеру и драгон-фруту, а от них
- к напитавшимся знойным южным солнцем совиньону и мякоти папайи... УПС.
Остапа понесло. Космополитические нынче молдаване пошли, им чуть что -
сразу в текущие сутки сорванный дуриан подавай. И не абы откуда-нибудь,
а всенепременно из ближайших окрестностей Бангкока. Ладно, проехали…
...От иззубренного горизонта,
чтобы, отразившись от словно бы прислонённого к точке рождения Солнца
гигантского зеркала, сменить направление и расцвести всё теми же бешено-сочными
оттенками, но уже в инверсном порядке. В такие моменты я плохо понимаю
своих наглухо вросших в спальники и палатки товарищей. Смысл с языком
на плече взгромоздиться на километр, чтобы “прощёлкать клювом” закат,
какого больше в этой жизни не будет? Что же до "отоспаться" - так ведь для
этого будет пенсия! Если до неё однажды докашляем, ессессна... Рассвет гаснет
так же внезапно, как и рождается. Молочно-фиолетовый прибой тумана начинает
лизать подножье обрывов Караби, забирается по кулуарам и трещинам всё
выше, кажется, это вовсе не капли воды, а слоисто-кучевое воинство штурмует
древнюю цитадель. Акцентированная сырость забирается в рукава и за шиворот,
недвусмысленно намекая, что пора возвращаться в лагерь.
 День сегодня по расстоянию
и наверхам не такой уж напряжённый: праздник всё-таки. Кстати,
что же это я торможу, с Днём Великой Победы, дорогие товарищи!!! Забрасываем
в топку ну просто типично "праздничное" быстрорастворимое пюре со ставридой
в томате, наблюдая, как москвичи и украинцы ковыряют ложечками овсянку
с сухофруктами. "Птичий корм", прости мя Господи, кудах-тах-тах! Так и
до соевого мяса в рационе путь недолог. Пока домовитый, как лесной мужичок-барсук,
Миша развлекается логистикой шокирующей груды добра (к его рюкзачине
роликовый ленточный транспортер в комплект, сразу приобрёл бы модный авиационный
статус карго) успеваю малёха пощёлкать ближние окрестности. Получается
слабовато: свет, как говорят в моём отделе по поводу унылых веб-сайтов,
"никакуся".
 Там, где официальная тропа забирает к западу и начинает стремительно
сбрасывать высоту, путников стережёт седая "обезьяна". Странная она, эта
облачность. В направлении Больших Ворот ни рукой, ни рукой (это не есть
глюк, ведь “обезьяна” - она даже по Чарльзу Дарвину четверорукая...),
а впереди, что под-, что перед-, что над нами - бесконечная стена молока.Замечательно, что у Миши
свой, приватный GPS имеется. Он ему на “самой большой яйле” ой как пригодится.
Да-да, "Юнона и Авось" в полный рост: "нас мало, и нас всё меньше,
а самое страшное, что мы врозь"... Думается, именно тройного "авося"
наш кормилец и убоялся: "авось окучим пещеру Фул", "авось вдарим по Второму
Спуску", "авось дойдём засветло до Кара-Тау"... Пещера Фул? Это та, что
ль, которая на стене? Какая вообще может случиться пещера Фул, когда здесь
такая чудная полянка с брёвнышками для посиделок оборудована? Пусть лучше
у меня останется ещё немножечко будущего, а?
- Чигенитра в тумане возбуждает, как женщина в нижнем белье... (Алик)
 Только успеваю об
этом подумать и раскрыть рот, как Мисти оглашает, что ответвление тропы
к пещере мы уже давно проскочили, и вообще оно ему ни капельки не надо.
Вы только посмотрите, сколько согласия в синхронных кивках Тахира и Алика!
Понятно. Будущее должно случиться со всеми… Чигенитра издевается.
Что ниже, что выше тропы такие художественные скальные "дракончики" -
именно за этим я сюда, в общем-то, и шёл - но все погружено в жемчужное
небытие чуть подсвеченного туманного марева. Повинуясь скупым указаниям
Борея, оно влачит своё никчемное существование слева направо, не оставляя
нам ни малейших надежд на слияние с южными обрывами Караби. В самой нижней точке
траектории упираемся в необъятный табор палаток. Раздувающий угли народ смотрит на нас - жаворонков с уважением. "С-Днём-Победаем",
забираем правее.
 Мир становится теплее, великолепные посадки сосны милуют
сердце. Пластичная перина хвои увлекает нас к каменистому сбросу в овраг.
Речушка шириной в шаг и первый на сегодня наверх. Тахир в ударе:
как хороший жокей держится в пределах разрежения воздушного потока за
лидером. Мы с Аликом и Мисти, чтобы никто не чувствовал себя отстающим,
играем в пешеходную версию поддавков. Ну-ка, догадайтесь, что происходит,
когда три GPS-а остаются без присмотра. Правильно, прощёлкивается клювом
нужная тропа. Зачем, вообще, Бла-ародным Донам какая-то там ещё "тропа",
когда прямо под ними такая волшебная грунтовка? Мы вот сейчас у ручейка
черездорожного кратенько привалимся, и дальше по ней, родимой, почапаем.
 Именно конечно! В следующие
пять минут "волшебная грунтовка" обрастает непроходимыми даже с мачете
зарослями пушистого дуба с точечными вкраплениями казачьего можжевельника.
Память с готовностью подбрасывает забавное украинское слово “чагарник”.
Чагарник - кочегарник, хи-хи.Ещё через пять минут дорога сворачивает строго на юг. Я знаю,
это всё тлетворное влияние оврага Алачук-Дере. Опаньки, - скромно
потупившись, произнесли Бла-ародные. Вы, конечно, прекрасно представляете,
в каких именно выражениях произнесли это, конкретное, "опаньки"
не обременённые условностями присутствия женского начала Доны? - Мать,
мать, мать!!! - привычно откликнулось эхо, и пугливой змейкой ускользнуло
вверх по разделяющему осыпные косогоры оврагу. Чего там нам-кабанам "проэтосамленая"
сотка метров высоты, ща по-быстрому отмотаем обратно...
 Спрашивается, зачем в
походе GPS? Да чтоб аппендициты глюков по приезду домой было в ОЗИке интереснее
рассматривать! Шаги, шаги, шаги. Наверхи, чередующиеся с внизами
и наоборот. "Лондонский смог” гробит весь кайф перехода. То, что
по бодрящей прохладе легче ходить - чушь! Брови сами собой насупливаются,
а руки втыкают победитовые штычки палок в глубокую колею тропы с особым,
садистским вывертом. Тимофей Анатольевич то поёт панегирики великолепию
сосен, то ненавидит их адской ненавистью за полное отсутствие грибов.
Не сезон. Продолжая активно “С-Днём-Победать” встречным группам, оставляем
за плечами Первый спуск и приближаемся к Придорожному роднику. Из “обезьяны”
справа ехидно скалятся острые гребешки восходящих на Караби отрогов Алтерека.
Тягучее белое безмолвие медленно, как хорошая ряженка, стекает по соединяющим
гребни осыпным параболам и кажется, это не облака стремятся вниз, а драконы-альбиносы
неохотно уползают в тайные небесные логова. Смотрится очень эффектно,
но за отсутствием переднего плана телодвижений в контексте “светописи”
у меня не происходит.
 Интересно, как там життя
у высокогорного "ёжика в тумане". Мишин сотовый вне зоны доступа: кому нужны гудящие пчёлами, но не медоносящие "соты" в глухомани безбрежного
каменного моря. Родник "Придорожный" сначала слышим, а только потом
уж видим. Неслабая-такая "Ниагара" районного масштаба: целых четыре
горловины! И не вздумайте путать Его Сиятельное Журчательство с каким-то
"Нефан-Узенем", что как уважающий себя цуцик, через силу "метит чигири"
в полукилометре к западу. Большой родник творит подношение большого привала.
Настолько большого, что мне приходится доставать примус. Убейте,
не помню традиции пить чай пополудни! Это всё Алик виноват. То у него чайник со
свистком наготове, то Мишин "энерджайзер" - мёд, изюм, орехи, - который
настолько липуч и сладок, что если его моментально крутым кипяточком не разбавить, в липке спопнется почище, чем от шести капсул "Имодиума"...
Печёночный паштет*
вприкуску с сушёными бананами формата "собачка покакала" (с) я
тоже до сего дня ни разу не пробовал. Для тех, кто никогда не бывал в
Юго-Восточной Азии - вполне сойдёт за свинину с ананасами. Шутка. Всё
она, ностальгия проклятущая. Правильная свинина с ананасами, нашинкованной
изящной соломкой ярко-оранжевой морковкой, миниатюрными кукурузными початками,
кружочками зелёного перца чилли, маринованным имбирем и соусом из кокосового
молока в сравнении с "просто паштетом" примерно... как двухсотшестнадцатиликий
Байон и мавзолей любимого Ильича. Эх... и Байон проехали. Кстати,
раз мы зацепили краем тему экзотики - Мисти уже второй день развращает
нас пирамидками чая "Липтон" с грейпфрутом и (о Боже, опять!) ананасом.
Презанятный, доложу вам, чаёк. Не уверен, что в быту повседневья он мне
останется так же дорог, но в обрамлении гор, облаков и свежего воздуха
пьётся просто праздник какой-то. Нет, я не дилер и не дистрибьютор Липтона.
Я - тупо консьюмер. Или кустомер. Это уж слева или справа посмотреть.
* Обожаю отечественный
печёночный паштет. Главное не писать "печёночный" - de ficat - слитно
на кириллице. От некоторого созвучия терминов, да еще в близости от формата
вышеозначенных бананов, наиболее впечатлительных русскоязычных граждан
может несказанно стошнить.
И вот. Значит, сидят
себе Бла-ародные Доны на лавочке, никого не трогают, дринкают помаленьку
свой "Липтон" - это грузинский чай Господа пьют, а Доны - исключительно
дринкают - и тут вдруг выламывается из-за поворота ревущая, что
твой раненный носорог, "Нива". Первая мысль - "Опа... Костик Чвилёв приехал!".
Вторая (произносить с неподражаемой интонацией Николая Дроздова) - "Песец
ПОДКРАДЫВАЕТСЯ". За утянутым в рыжий дерматин штурвалом архаичного
буцефала колотится об ухабы плохо выбритый пожилой дядёк в камуфляже.
Поэтому первая фраза "лесника" ставит меня в тупик: - “Ребята, вы вина
купить не хотите”? Чего-чего? Ах, вина... Нет уж, спасибочко, товарищ
контрафактный "лесник". Нам всё это ещё по Второму спуску, растуды его
в неладно, наверхать.
 За обедом следует кунание
натруженных утомительным переходом копытец в ручеёк (Тимофея Анатольевича
приходится загонять в воду силой - тот ещё хрюндель) и куда менее симпатичное
заполнение всех доступных "танкеров" водицей. В противном случае на Кара-Тау
нам останется потреблять исключительно купажированный мадерой и коньяками
портвейн, что - при наших-то мега-способностях - изведёт их задолго до
следующей "заправки", а она ожидается только на Ангарском перевале. Да
и то при условии, что ХАМмер, не удумает "козырной отмазки", как давеча
Саныч… На этот случай, у нас, естественно, имеется "План Б". Но для этого
нужно будет радиалить “рогатым транспортом горных троллей” до самого Перевального,
что не есть гут в плане несанкционированных времязатрат и претящего самой
сущности Бла-ародных Донов утоления жажды тем, что окажется в продаже.
 Люблю ходить в ногу с
Аликом. И скорости в силу совпадения порядков габаритов у нас примерно
одинаковы, и поболтать о чём интересном всегда найдётся. Вот и сейчас,
что ни шаг, то общие воспоминания, всё почему-то о памятном подъёме к
Биюк-Исару. В тот раз мы славно отхлебнули в Ялте тёмного пивасика, что
в совокупности с чебуреками, шурпой и жарой заменило способность быстро
передвигать треки на ощущение, что пришла самая пора “клеить ласты”. Что-то
подобное происходило и сейчас. Пока Мисти истязал себя розгами
чигирями из желания помистить "настоящий" родник Нефан-Узень -
ох уж эти мне идейные споры с упрямыми форумчанами - мы успели
так вкусно посидеть на завалинке, что слово "идти", даже без общего для
русского и немецкого языков предлога направления движения звучало отменным
ругательством.Облака всё с той же томной
неумолимостью рождались где-то над морем и ползли умирать дождём на восток.
 О Втором спуске мы вспомнили слишком поздно, чтобы к нему возвращаться.
Всё равно там нечего было осматривать, разве что вслепую ощупывать. Уже
смирившийся с грядущим "одиночным плаваньем" Мисти так обрадовался честнОй
компании, что тихо сам с собою волочился в самом хвосте колонны. Видно
думал, что впереди хрипит, запыхиваясь на виражах, мираж. К едва различимому
в тумане Ликону и Третьему по счёту спуску мы вышли одновременно с суровым
громадянином. К рукаву сурового громадянина была златыми нитями пришита
эмблема с трезубом такого размера, что я не сомневался, что нас ожидает
если не проверка на аутентичность произношения иезуитского слова "паляныця",
то западенское "будь ласка, Пану, до дуба...". Ибо логотип "Quechua"
на снаряжении наших москаликов к тому, безусловно, обязывал.
 Громадянина живо интересовал
Второй спуск, без разницы, что в облаках, что без, ибо "так было задумано".
Мне сразу стало стыдно, потому, что гибкости нашего собственного маршрута
могла позавидовать даже зелёная древесная змея. Змеёй и уползала в гору
тропка, призванная доставить нас на Верхнее плато Караби. Только была
она не зелёной, а каменисто-коричневой. А вот вокруг всё было зелено по
полной программе, с лёгкими вкраплениями нежно-жёлтых, похожих на удлиненные
колокольчики примул. Ветер чуть шевелил тонкие стебельки, даря ощущение,
что склон, шелестя мелкой чешуёй, сам движется навстречу. Изрядная толика
наверха не так, чтоб выбивала дух крутизной, но и особых фото-чудес
не обещала. Несмотря на то, что заранее “отчислил” Тахиру и Тимофею Анатольевичу
три с половиной литра воды, Алик затеял отставать, для разнообразия группой
его поддержки подвизался Мисти. Стараясь сосредоточиться на медовых ароматах
трав и мерной, как вечность, миграции воспаривших воздушных масс, я сосредоточился
на безуспешных стремлениях нагнать Тахира с Тимофеем Анатольевичем.
 Не потому, что они как-то
особенно торопились, проблема крылась в самой ширине тропки. Я не очень
силён в вилянии бёдрами на подиумах канала "Fasion TV", а без этого важного
умения (ты подумай, какой только экспириенс не пригодится прохожему человеку...)
в глубокой канавке шириной в полторы ступни делать просто нечего. Ладно,
пока на обочинах травка, ещё враскорячку - одна нога здесь, другая там
- топаешь. А если кусты? А если сыпушка? "Ты чего, волчья сыть, травяной
мешок, потыкаешься?" - думал красный рюкзак, ощущая себя достойным
преемником былинного богатыря Святозара. Похолодало. Как готовые крепко
поцеловать губы протянулась в серые облака симметричная пара скальников.
Тропа, силясь добить, приумножила крутизну и тут же опала утерявшей силу
волной, с налёта выскочив на прогнувшийся лакающим кошачьим язычком лужок.
 Команда была лежать!!! Некий молдавский Балрог взвизгнул от восторга,
как подрезанная хрюшка, навзничь повалился в траву... и снизошёл кайф. - Мать-мать-мать!
- привычно отозвалось эхо. Нет, это не отсутствие "женского фактора".
Это небольшой чертополох под седалищем. Дайте столитровый бочонок вьетконговских
дефолиантов, ей-ей, подниму его сюда на одном, пусть даже оно окажется
последним, дыхании!!! К прибытию Мисти и Алика мы сидим уютным кружочком,
чтобы было удобнее "форвардить" баттл с красным ливадийским портвейном.
Заслужили. Дальше будет легче, идти осталось всего ничего. Наивные вьюноши.
Это если б облачность вдруг не рассосалась, "всего ничего" могло произойти.
А так - едва Бла-ародные Доны выступили и притормозили, чтобы азимут по
GPS скорректировать, вот она, ваша "панамка" из чугунного канализационного
люка: всю облачность, как невидимым пылесосом, утянуло в сектор метеостанции.
Мы горящим взором внемлем Кара-Тау и, что много хуже, глубокой лесистой
балке, что его от нас отделяет. Парадигма "время есть, можно и сократить"
не находит горячей поддержки большинства. Меньшевики всё ещё ворчат, а
дорога забирает севернее, в обход зарослей, навстречу красиво озеленённому
хребту, увлекающему нас в направлении Нижнего плато Караби.
 Не-не-не-не-не, на гору
Белую нам сегодня никак не нужно! Перепрыгиваем с одной загадочной грунтовки
на другую, а с неё - на успевшую распрямить траву колею внедорожника,
что забирается под самый скальник хребта, нависающего над нужным нам азимутом.
Через четверть часа Тахир не без ехидства спросит, чего нам было не перелезть
один раз через этот злосчастный пупырь. А пока мы честно спускаемся на
запад, делаем неслабую петлю, вляпываемся во всё те же чигири и обходим
хребет по периметру, с упорством фанатиков продолжая двигаться на восток.
Слева язвительно шевелит высокими кустами и распальцовывается сосновым
буреломом ни за какие коврижки не желающая отставать котловина. Опять
развилка. Мы берём по цветочкам вправо, это наверх, но ведёт он
не куда нужно, а к самому краю Верхнего плато. Пусть в нашем арсенале
пока нет Кара-Тау, но какой-никакой Вид у нас уже есть!
Для Тимофея Анатольевича
Караби в новинку. Вот уж где радости, смешанной с уважением. Шестьдесят
с гаком квадратных километров перманентного "дежа-вю": порубленные скальными
бурунами волны зелёных холмов стекают в конусы карстовых воронок, чтобы
вновь воспрянуть симметричными шрамами пористого известняка, заколоситься
травой, вместе со струями дождей обрушиться в бездонные казематы пещер,
шахт, вздыбиться новыми бурунами... и так до бесконечности. Гиблое местечко
для топо-кретинов, позабывших дома карту и компас. Что вы сказали? А как
же суровые дядьки с GPS?
Дядькам с GPS вообще законы природы не писаны.
Они идут, куда вздумается, потому, что точно знают, когда их нелёгкая
ЕТА к финишу приведёт. ЕТА (не путать с "это") - особая форма существования
нелёгкой, оно же "Estimated Time of Arrival", оно же "Предполагаемое Время
Прибытия". Тут имеется маленькая техническая тонкость: никто не обещал,
что орбитальное чудо "предполагает" правильно. Чтобы не дать повода точному
прибору зазнаться, суровые мустангеры продолжают растягивать векторное
лассо трека, в попытке набросить его на шею доброй половине Верхнего плато
Караби.
А примулы всё гуще, мы
падаем в них, как дайверы в родную стихию, мы раскидываем морскими звёздами
руки и ноги, мы делим глотки драгоценной рубиновой влаги... Да пропади
он пропадом, тот партизанский Кара-Тау. Нас и здесь неплохо изюмом кормят. Теперь об изюме. Когда я впервые увидел Тахирский запас сушёного винограда,
подумалось, это мелкий чернослив. Почти с фалангу большого пальца. Уж
не культивируют ли в каком-нибудь зашифрованном Арзамасе-16/БИС стратегических изюмов со значительными периодами полураспада?!!
Ответ на этот
непростой вопрос созрел после первой же разжёванной ягодки. Именно так.
Культивируют. Только не со значительными, а сверхкраткими: прямо на глазах
изюм с сочным чавканьем начал распадаться целыми горстями! Узрев
столь злостную потраву облюбованного добра, Тахир нагромоздил целую концепцию
исключительных лекарственных свойств изюма. Особенно для печени. Особенно
во время затяжных наверхов. И уж, само собой разумеется, исключительно
после 45-и лет от роду. Тут уж, понятное дело, не прекратить “разбазаривания”
было никак невозможно. Во всяком случае, до следующего большого привала...
Миша ожидал нас, откуда
угодно, но только не подкравшимися с севера. Хотя, кто больше удивился,
ещё вопрос: вокруг ещё светло, а мы уже вовсю ставим палатки. Чтобы окончательно
себя зауважать, следовало всё-таки дойти до Белой. А затем спуститься
с неё на Нижнее плато, чтобы облизать ледяные сталагмиты в Большом Бузлуке.
Радиалка вежливости на Метеостанцию опять-таки, стала бы неплохой точкой
над "i" - мы хозяевам Метеостанции уж который год бутылку союз-виктановской
медовой перцовки задолжали. Но, раз нет водки, - нет и Метеостанции. Как
так "и портвейном возьмут"? Портвейн - он что, ваш родственник? Не знаем
мы никакого "портвейна". Миша, кстати, на радостях встречи почему-то спиртного
не просит, исключительно воду. Он вообще дядька хитрый. Всю воду, что
нёс, по дороге впил. Нет-нет, мы глотки не считаем. Это не портвейн,
в конце-то концов... Опаньки, опять спалил хату? Нет. Нет у нас никакого
портвейна. Только 5х0.5л коньяка и - всё. Миша, может, тебе… соточку коньячку?
На "партизанский" Кара-Тау
мы берём всего 4х0.5л, потому, что впитую мимо него "пятую" Саныч
обещал приравнять ни много, ни мало, к разграблению 221-го Объекта Министерства
Обороны. Марочную мадеру тоже вниманием не обходим. И потому, что праздник,
и потому, что у нас с Тахиром многолетний опыт совместного мАдерирования.
Вкушать иноземческие коньяки в Крыму - призвание балаклавско-севастопольской
группировки, ну, и Мисти, конечно. Мисти - он вообще по всей жизни загадочен.
Вот и сейчас, вместо того, чтобы впить, как все, "За Победу", цапнул
фотик и, зажав подмышкой штатив, гарцует мелкой рысью на самый дальний
край изогнувшейся каменистым хребтом вершины. Мне, например, и отсюда
видно: этот закат мы так же безнадёжно "проэтосамили"...
Немного отдающие в топлёное
масло тучи своим неспешным брожением напоминают огромный, во всё небо,
чан с дрожжами, в который злодейский повар уронил маленький треугольный
кусочек золотой фольги. Одинокий конус тёплого света, фонариком с подсевшими
батарейками шаривший где-то в районе Бурульчи и Орта-Сырта, не нашёл что
искал, и исчез так же внезапно, как появился. А вопьём-ка, любезнейшие,
ещё по махонькой! Первая мысль - как всё-таки модно и удобно разливать
девятизвёздный коньяк в китайские стакаШчики из нержавейки. Вторая - интересно,
что ещё обнаружится в рюкзаке у Миши, если его хорошенечко потрясти? ...И
пожалуйте к памятнику со звёздочкой. Я нас всех сейчас "из фоторужья щёлкну".
Улыбнулись? Замерли? Вот, а теперь ещё один дубль. Знаю я ваши игры
в старинный венгерский боевик "Лев готовится к прыжку": глазки закрой,
ротик открой, баюшки-бай...
 Как ни замечательно закусывается
бастурмой и "Брауншвейгской", но ухоженное - от глагола "идти" - за день
тельце алкоголю не особенно радуется. Ну, впили корифеи
по четыре нержавеющих "унции", я к мадере троицу раз приложился, а холодно
спине как было, так и осталось. Даже ветровка и поларовая парка тому не
помеха. Потык-потык по барахтающимся в траве-мураве кара-тауским каррам,
мимо мрачного ока Терпи-Кобы, которому самой кармой названия суждено терпеть наше отсутствие до рассвета, к палатке. Цап по-быстрому горелку, да в
уютный закуток с разорённым кострищем. Дрова рядом,
но мы на секунду не заморачиваемся и греем воду на газу: у Миши "голубого топлива"
столько, что впору его Газпрому обратно в трубу закачивать.
А ведь никто не неволил Мишу тягать из Донецка неучтённые баллоны! Теперь
мы с Тимофеем Анатольевичем будем обговорённые запасы "экономить на горбу"
до самого финиша...
Со всей сознательностью
стремлюсь участвовать в "поварстве", но Заведующий пищеблоком Алик универсальным
движением брови оттесняет меня от грядущей кормушки. Поэтому на ужин у
нас снова супчик, в который можно втыкать ложки, как в дартс. Саныч
настолько нажористого "первого" в жизни бы не одобрил. Но Саныча у нас
нет, зато есть сигнальный экземпляр Тимофея Анатольевича, который не абы
как есть, а готов есть с двумя полновесными добавками, кто
бы их только ему завещал. Пока супец настаивается, лакаем чай,
по самые зубы мудрости увязая в Мишином "энерджайзере", даже в самых следовых
количествах способного заменить аспартам. Выбора нет: или жрать, пока
не лопнет пузкО, или носить, пока из-под рюкзака не высунет белую и пушистую
мордочку настолько упитанный, что можно будет сказать полный, гаплык*.
* Гаплык
- исключительно уникальный, чистопородно-украИнский песец.
За "нажористым и питательным"
следует второй транж чаепития. Чуя беду неминучую, Мисти тщится утаить
от общественности ананасово-грейпфрутовый рай, но его живо "разводят на
чистую воду" - Алик и Тахир тянутся к белым пирамидкам, что наркоманы
за заветной "дозой". Длительных разговоров почему-то не разговаривается.
Сидим, слушая играющий на струнах деревьев ветер, ворошим угли, заменяющие
нам сегодня звёзды.  На какое-то краткое мгновение вспоминаю с самой Камбоджи
утаённый в центральной колонне штатива дан-мои. Может быть...?
Нет, время бамбукового варгана пока не пришло. Продолжаю впитывать непривычную
для горожанина тишину. Под тихий звон в ушах, на прикреплённую к затылку
чашу весов начинают сыпаться маленькие свинцовые дробинки. Я знаю, позже
они станут тупой болью, но глотать химию вряд ли пойдёт на пользу выпитой
мадере. Бросаю взгляд на GPS. Давление продолжает падать с неумолимостью
метеорита.
Отсиживающийся до сих
пор в кустах, туман окончательно перестаёт стесняться, выползает на поляну,
вьётся у наших ног, поднимается всё выше. Штормовка слезится холодными
капельками росы. Алика, "извините, снова вырубает". У них с Тимофеем Анатольевичем
сегодня полный контакт: шепчущее "...вырубает" младшего не успело стихнуть
в моём правом ухе. Ой, как же не хочется отлипать от удобной коряги, шоркать
по сырой траве к маленькому двухместному домику... Всматриваюсь в сумрак.
Хи-хи, кто-то наезжал, что наша оранжевая палатка "демаскирует". Ага.
Щас... Это двухтамбурный “ангар” Мисти желтеет забытым на лугу цыплёнком,
а наш "К.А.М.П." - чернее самой ночи, прямо сводный брат одноместно-оливкового
"Феррино" Алика. Без фонарика "до ветру" из наших с Аликом палаток лучше
не соваться. Не ровен час, придётся в соседних кустах доночёвывать.
- Что там за фонарик в лесу? (Тимофей Анатольевич)
- Это Алик. Он ищет свою модную защитную палатку... (Мисти)
Дождь успевает
разразиться ещё до застёгивания полога палатки. Он длится и длится, набирая
силу и убаюкивая, кутая в спальник и смывая в небытие остатки тихих разговоров.
Заставляя нервничать, чтоб сию секунду простить заранее загубленный завтрашний
день. После такого ливня грязебординг по Хапхалу обещает быть чем-то
особенным. Изнанка дня чумазей гудрона и дольше бесконечности. Дважды
возжигаю "Петцль", чтобы проверить, как справляется с затяжными атмосферными
явлениями новая палатка, которую мы из лености не сподобились дома протестировать.
Прекрасно справляется. Но нужно было всё-таки не полениться и растянуть
штормовые оттяжки, что по длинной оси предусмотрены. Из-за дважды перекрещенных
дуг, без оттяжек в центре купола набегает озерцо размером с доброе блюдце.
Зато с устойчивостью всё в порядке: пока обувку стоя снимал, не задумываясь,
опёрся мощной дланью в дугу - домишка даже не шевельнулся. Так, что-то
я не по делу расписАлся. Тимофей Анатольевич уж давно сопит в хоботок,
на часах не "сегодня", а "завтра". Ну, в смысле, не "вчера", а "сегодня"...
Ай, какая разница…
День третий
|
