"Чёртова Дюжина"
Май - 2008
|
|
|
Посвящу Светке и только
Светке.
Теперь это уже незначащие мелочи – чёртова себе и чёртова. Главное, что хочу сказать - позади уже и весна, и лето, но диалог в эпиграфе, состоявшийся во время сумеречного процарапывания к реке с программистским названием Бага, остаётся актуален. В первый поход идти не страшно, а даже наоборот, романтично. Осенью Светлана знала наверняка, что есть "стремительный домкрат" ХАМмера и "ночные приходы" Костика, но всё-таки сделала то, что в нашем узком кругу называется “покойничек сказал “два”. За это ей несомненный респект и всесторонняя уважуха. Даст Тримурти - еще погуляем вместе. А пока отматываем длинную цепочку воспоминаний на пять месяцев назад и - начинаем...
Наблюдая хрупкую до слёз фигурку приближающейся к автовокзалу Оксаны - изящный 45-литровый "Deuter" у неё за спиной выглядел раскормленным поросёнком - я чувствовал себя законченным садистом. И всё это притом, что палатка, еда и прочие тяжести покоились в архаичной оранжевой анатомичке Саши. Забавная у нас сформировалась команда - думалось мне. Если сложить их (Саши и Оксаны) вес, пожалуй, как раз получусь я с рюкзаком. Забыв на время о пропорциях попутчиков, я обследовал окружающее. С прошлой осени ничего не изменилось. Экипаж был молдавский, стюардесса – крашеной блондинкой. Даже белые бумажные кулёчки для мусора на спинках сидений присутствовали. Может, это всё потому, что я снова еду навстречу ХАМмеру, Мисти и Костику? Единственное “не так”, которое не давало покоя, - целая упряжь “тёмных лошадок”. Давненько не гулялось толпой в четырнадцать человек… Лет десять... Больше? Заикнувшись, было, о двух, идущих параллельными курсами группах, я получил настолько железный отпор, что решил больше не выпендриваться. "В чужой монастырь..." и всё такое. Главное - удалось исподтишка свалить с себя руками водящие полномочия и (по крайней мере, на первые четыре дня) заполучить ХАМмера пастырем разношёрстного воинства. Угрюмо завидуя раздольно раскинувшемуся на два сиденья Саше - ему повезло с отсутствием соседа - я всё сильнее ужимал плечи. Чтобы не расплавиться, следовало старательно сохранять воздушную прослойку с пышущей доменным жаром леди, без пущих усилий фундаментального бюста загораживающей от меня бледный, как Смерть, закат. Она (горячая леди, а не Смерть) тоже любила приключения. Поэтому везла в салоне четыре литра домашнего вина, за которые её и "щупали" все заинтересованные стороны. Таможенная процедура в этом сезоне была по-особенному разлапистой. Приднестровцы выдёргивали на разборки всех юношей призывного возраста и всех девушек фертильного, а украинцы, вбивая паспортные данные в компьютер, похоже, искали кнопки на клавиатуре со словарём, причём системы Брайля. Суммарно от Кишинёва до Одессы (аж 180км по карте!) набежало шесть часов погранично-таможенного тяни-толкая. Это вполне логично вылилось в "Билю Нич", успокаивающую нервы лучше любого феназепама, которую пришлось потребить залпом, ибо истосковавшиеся по настоящей скорости водители кромсали время стоянок почище доктора Моро. Саша продолжал мирно кунять. Оксана, водя аккуратным
ноготком по пестреющим картинками и выносками страницам, изучала инструкцию
свежеприобретённой мыльницы (что характерно, чем меньше нынешние фотоаппараты,
тем внушительней у них инструкции). Тётенька у окна, шурша промасленной
фольгой, жевала жареную куриную ногу. Вторую по счёту. Светиться перед ней
своими бутербродами казалось недостойным. Зелёные светодиоды дежурного
освещения превращали окружающих в зомби из пятых “Героев”. Налетали и исчезали
за тётенькой тёплые груши растущих на л-образных столбах электрических лампочек.
Щурились с неба хитрющими глазёнками звёзды. Переливчато свиристели
железнодорожные переезды. Всё скакал и скакал по экрану, в поисках мифических черногорских
сокровищ, писанный "кросавчег" - Домагаров. Не было ни эйфории, ни рэйва,
ни драйва, ни сладостной дрожи предвкушения. Только томная, тягучая, как мёд, давящая
на веки расслабуха. Три месяца – далеко не тот срок, который в состоянии
разорвать тонкую пуповину заснеженного январского счастья. Я просто ехал. В
Крым…
|
